— Молодые маги, летая на грифонах, вытворяют над городом и над пляжами черт знает что, их злые шутки переходят все границы, моя супруга пережила сильнейшее потрясение и едва не лишилась чувств, а ведь она находилась в воде и могла утонуть!
Короче говоря, на следующий день эти… злые люди вдвоем приехали к магистру Фиренту с претензиями. Когда возбужденная Анта прибежала за мной на берег, она только и могла, что выпучив глаза, театрально прижимать ладони к щекам: — Яна, идите скорей, там к папе пришли на тебя жаловаться… Поняв из её сбивчивых пояснений, что произошло, мы несколько струхнули, но переглянувшись, все же пошли, еле влачась и напоминая сами себе преступников, бредущих на эшафот… Жалобщиком оказался какой-то вельможа, который буквально оторопел, увидав вошедших… Мы заблаговременно придали себе самый кроткий и наивный вид, надеясь, что это прокатит. Тем более, что ещё из-за дверей поняли, что дело швах, особенно когда услышали:
— …Злостное хулиганство, я этого так не оставлю, даже не надейтесь…
Ещё не старый холеный мужчина, ожидавший встретить развязных юнцов, обнаглевших от своей чародейской вседозволенности, явно растерялся при виде прехорошеньких девчушек с широко раскрытыми глазками, полными раскаяния. Мы исполнили все, что обычно предписывается блондинкам — ахали, хлопали ресничками, прижимали ладошки к округленному рту… Суровое выражение его лица смягчилось, сменившись вначале на благожелательное, а чуть позже на нем появилась и добрая понимающая улыбка (мол, ну что ж, малюткам всего лишь хотелось пошутить, право, в этом невинном желании нет ничего дурного). Пострадавшая жена была совершенно забыта. Вместо угроз и жестких наездов нас слегка пожурили и пообещали ничего не сообщать в Академию, но с условием, что маленькие проказницы больше так шалить не будут. Старый маг скептически кривился, буравя нас недобрым взглядом, но молчал, видно и самому было невыгодно придавать дальнейшей огласке случившееся.
— Ах, конечно, обещаем, — мы кивали головами, как два китайских болванчика, едва сдерживая смех.
Папа тоже хмурился, недоверчиво поджимая губы, и я поняла, что от него так просто не отделаться, пожалуй, ведьмам ещё как следует влетит. Так оно и вышло, отец здорово наорал на нас, когда «истцы» удалились и категорически приказал забыть о полетах. Да мы и сами поняли, что в питомнике нам уже ничего не светит, кроме разве что пинка от директора, черствое сердце которого наши «ужимки и прыжки» вкупе с невинными глазками, похоже, ни капли не тронули…
— Ну и хрен с ним, что не найдем, чем заняться?