— Руфь? Которая написала дневники?
Леонора не могла поверить своим ушам.
— Да. Наверное, вам будет интересно когда-нибудь прочитать их.
Это должно быть правдой, подумала она.
— Там была еще Салли, владелица скотоводческой фермы, — продолжил он. — Одна из девяти детей в семье, настолько бедной, что ее практически продали в рабство — хоть одним ртом меньше. — Он помолчал. — Долли была женой пастуха, которого сбросила лошадь. Он сломал себе шею. Идти ей было некуда, она осталась здесь и вышла замуж за Гарри Ридса.
— Но все это было давно, во времена первых поселенцев, — несколько собравшись с духом возразила Леонора. — Хотя вряд ли даже и в те времена находилось много женщин, готовых переносить такую жизнь.
— А в наши времена и того меньше, — набросился на нее Эдвин.
— Вряд ли вы правы. В наши дни все совсем по-другому. — Ее взгляд остановился на ожерелье Констанс Ридc, наверняка стоящем целое состояние. — Разве не так?
— Согласна с вами, в наших местах есть несколько семей, чей статус дает им преимущество над вновь прибывшими, — подумав, согласилась та. — Но нас не так много, правда, Эдвин? И такая огромная территория.
— Да, а кроме того, люди в основном концентрируются в городах, — подтвердил он.
— По большей части мы до сих пор придерживаемся старых традиций, — продолжила Констанс Ридc. — Уважение и положение зависит не от того, кто ты есть или откуда приехал, а от того, чего ты сам стоишь.
По большей части... Леонора про себя отметила эту оговорку.
— Собственно говоря, — вмешался в разговор Чарли, — тут так много людей с сомнительной биографией, что гораздо уместнее судить о них по внешности, чем рыться в их прошлом.
— Последний форпост цивилизации, — усмехнулся Кеннет.
— Зато какие колоритные личности! — настаивал Чарли.
— Но для того, чтобы завоевать уважение и положение, требуется время, — сказала Леонора, вновь возвращаясь к интересующей ее теме. — У семьи Ридc имеется преимущество сотни прожитых здесь лет. Потом, насколько я понимаю, одна из подобных же семей примерно столько же времени владела жемчужной фермой...
— Которая претерпела столько же взлетов и падений, как и те, кто работал на земле, — возразила Констанс с кривой усмешкой. — Когда я вышла замуж за Сайласа, спрос на жемчуг был низким уже много лет. Главным источником дохода стал перламутр, да и тот упал в цене после появления пластмассовых пуговиц. И только после «изобретения технологии искусственного выращивания жемчуга ферма начала давать многомиллионный доход. Так что, женясь на мне, Сайлас получил только меня. — Ее взгляд обратился на старшего сына. — Вся моя жизнь была в твоем отце, и мне всегда хотелось быть там, где он. Лишь после его смерти я вернулась на ферму и занялась жемчужным бизнесом. Ты был уже достаточно взрослым, чтобы занять его место. Тебе это прекрасно известно. А я больше не могла выносить этого... Не самого «Райского Уголка», а «Райского Уголка» без Сайласа.