800 Вассал иль домочадец твой,
Что к ней питаю страсть срамную
Его к ответу призову я
И в поединок с ним вступлю.
804 О, пощади ее, молю!"
Король молчит, не глянув даже.
Веревками бароны вяжут
И королеву и Тристана.
808 О как их злоба неустанна!
Когда бы знал заране рыцарь,
Что в поединке обелиться
Ему бароны не дадут,
812 Не потерпел бы подлых пут,
Скорей бы с жизнью распрощался.
Но он на бога полагался
И знал, что если кто посмеет
816 Скрестить с ним меч, уж он сумеет
Шутя расправиться с любым:
Был меч его непобедим.
Лишь потому все претерпел,
820 Что разжигать он не хотел
Гнев короля еще сильнее.
Но знай Тристан, какой злодеи
Ему замыслили удел,
824 На короля б не посмотрел,
Прикончил бы врагов постылых.
О, почему он не убил их!
И вот приходят в город вести,
828 Что, мол, застиг средь ночи вместе
Король Изольду и Тристана
И, страшным гневом обуянный,
Казнить обоих хочет он.
832 Повсюду плач, повсюду стон.
"Тристан, могучий средь могучих!
Мы льем потоки слез горючих.
Тебя оклеветал Фросин
836 Во всем виновен он один!
А ты, о королева наша,
В каком краю видали краше,
И милосердней, и добрей?
840 Сгубил Изольду чародей!
Да будет проклят богом тот,
Кто на злодея набредет
И не отрубит головы.
844 О друг Тристан, увы, увы!
Мы за тобой, как за стеной,
Защиты нет у нас иной.
Когда Морхольт приплыл сюда,
848 Чтоб на чужбине навсегда
Рабами наши дети стали,
Бароны, как один, молчали.
Никто не встал за нас горой,
852 Не вызвал пришлеца на бой.
Лишь ты, Тристан, не отступился,
За нас, за корнуэльцев, бился,
И был Морхольт тобой сражен,
856 Но и тебя изранил он,
И смерть в глаза тебе глядела.
Ужель неправедному делу
Свершиться мы дадим сейчас?"
860 И громок был народный глас,
Сбегался к замку бедный люд,
Но Марк-король от гнева лют,
Он всем грозит, и никому
864 Уже не подойти к нему
И за виновных заступиться.
Восходит на небо денница,
И яму рыть король велит
868 В том месте, где он суд чинит,
И дно в глубокой этой яме
Устлать колючими ветвями,
И бросить в яму тернослив,
872 Боярышником все прикрыв.
Уже глашатаи на сход
Сзывают весь честной народ,
Таков, де, короля приказ.
876 И вот, не осушая глаз,
Стекается и стар, и млад,
И люди голосят не в лад,
И между всеми не уныл
880 Один лишь гнусный карла был.
Король вещает всенародно:
Сжечь на костре ему угодно
Племянника с женой своей.
884 Все громче стоны, плач сильней.
"Король, преступишь ты завет:
На них вины, быть может, нет,
И должно их судить сперва".
888 Но гневны короля слова:
"Клянусь бессмертным, всемогущим
Создателем всего, что суще,