– Зайдем в кафе? – предложила между тем Жакетта, остановившись возле вывески «У Луизон», под которой, прямо на тротуаре, красовалось несколько мешающих прохожим столиков.
– Ну… – смутился Краслен, – я, конечно, не против. Только у вас же тут, кажется, принято, чтобы кавалер платил за даму? Если честно, я не привык к такому. Это как-то унижает женщину, по-моему… Да и денег у меня нет.
– Не привык?! – Жакетта рассмеялась. – Откуда ж ты такой приехал? Я забыла.
– Из С. С. С. М.
– Ах да! – От названия страны девушке почему-то стало еще смешнее. – И что, там кавалеры считают неприличным платить за дам в ресторане?
– Там нет ресторанов. Вся еда бесплатна. И кавалеров с дамами тоже нет – все товарищи.
– Все товарищи! Хи-хи! Слушай, а… хи, не могу, как смешно!.. А где это такая страна?
– Что за вопросы? Ты что, глобуса ни разу не видела? – обиделся Кирпичников.
– Глобус есть только в школе, – легко ответила Жакетта. – А я в школе не училась. Помогала маме делать паровозики, чтобы прокормиться, какая уж тут учеба! Ладно, думаю, что к тетушке Луизон все-таки стоит заглянуть.
В кафе было двое посетителей: потертый старикан, ничего не заказавший и сидевший задом к столику, да собака, что-то искавшая на полу. На новых гостей заведения она отреагировала быстрее, чем тетушка Луизон: подбежала к Краслену и начала его обнюхивать.
– …А она что? – спросила хозяйка за стойкой.
– Послала к чертям, – отвечал старикан.
– Ну, а ты что?
– Добрый день, мадам Луиза! – прервала Жакетта их беседу. – Можно нам две чашки баваруаза? В долг?
– В долг? Что-то негодящего парня ты себе выбрала, девочка. Или он работает на фабрике Денуартера, где уже три месяца не выпалачивают зарплаты? Тогда все понятно.
– А нам можно в долг? – спросил один из возникших в дверях бледных, тощих молодых людей в беретах.
– Разумеется, нет! Сколько можно повторять?! Погляди-ка на них, Гийом: опять заявились, бездельники!
– Мы не бездельники. Мы занимаемся творчеством. Обещаем, мадам: как только…
– Вон отсюда! Мне не нужны ваши обещания и ваши чертовы картины! Они даже на растопку печи не годятся! Я не кормлю нищих и не занимаюсь благотворительностью!
Печальные художники ушли.
– Так, ну, а ты что? – продолжила Луиза беседу со стариком.
– Я сказал ей все, что думаю.
– Про Поля?
– И про Поля.
– А она что?..
Краслен и Жакетта устроились за дальним столиком: он был самым чистым и единственным таким, все стулья возле которого были из одного набора. «Кавалер» разместился на одном, «дама» – на другом, на третий же без промедления запрыгнула скучающая собака. Поставив передние лапы на скатерть, она радостно оглядела новых знакомых, несколько раз громко гавкнула и вывалила язык.