Сверху, с земляного вала на путников сурово взирали черными глазами две небольшие цельнолитые бомбарды. В воротах толкалось десятка два стражников, разномастно одетых, с бердышами и копьями наперевес. Иногда они останавливали кого-нибудь из путников и устраивали ему пристрастный досмотр, в ходе которого у обыскиваемого что-нибудь да пропадало — пара беличьих шкурок, монеты или съестной припас. Чаще люди покорно принимали свою участь, но иногда кто-нибудь по неопытности или горячности начинал скандалить. Тогда его отводили в сторону и показательно били. Ногами. В назидание остальным.
Поскольку уходящие оборванцы стражу абсолютно не интересовали, мальчик без приключений выскользнул за городскую черту и ускорил шаг. Солнце перевалило за полдень, а в город нужно вернуться до того, как закроют ворота, иначе он просто замерзнет где-нибудь в снегу.
За пригнутыми к земле, но не срубленными деревьями — на Руси это называлось «засеки», — в которых запуталась бы не только татарская конница, но и германская пехота, начинались загородные усадьбы. Это были настоящие крепости, способные выдержать и яростный приступ, и длительную осаду. Дворы были обнесены каменными или деревянными стенами с узкими бойницами и небольшими стрелковыми башенками по углам. Ворота закрывали деревянные створки, обитые бронзой или медью. Над стенами виднелись добротные крыши, колыхались на промозглом ветру голые яблоневые ветви и лениво порыкивали сытые волкодавы. За особняками справа и слева от дороги потянулись распаханные поля, а за ними терял последние листья мрачный лес.
Мальчик свернул с многолюдного тракта на разъезженный проселок и двинулся к заветной поляне.
Большие черные птицы скакали по полю, поблескивая иссиня-черными перьями и то и дело оглядываясь на него круглыми зеркальными глазами. Иногда они, как курицы, принимались раскапывать землю крепкими клювами и голенастыми лапами, доставая из нее то вяло извивающихся червяков, то молодые светло-зеленые побеги, похожие на пшеничные. Мальчик еще раз удивился глупости местных варваров. Зачем засевать пшеницу в преддверии холодов, ведь ростки неминуемо замерзнут? Хотя… Ведь не совсем же они locos[8], наверное? Есть в этом какой-то смысл? Надо будет спросить папу.
Вот и то самое место. С одной стороны — небольшой лесок, с другой — склон, поросший густым кустарником. Наверное, там и стояла бомбарда, выпустившая заряд, который смел с козел кучера и одного из ветеранов-охранников. Вот отсюда на растерянных путников набросились злобные люди с топорами в руках. Видение пришло помимо воли.