С вершины пирамиды заголосил рожок — условный сигнал. Заранее предупрежденные солдаты тычками и рукоятками мечей оттеснили от ворот шумно протестующих чоульцев, не успевших пройти под арку. Несколько конкистадоров налегли на створки, со скрипом прикрыли их и заложили в наскоро переделанные петли специально приготовленный брус. Запахло горящими фитилями, на стене появились стрелки де Ордаса. Ромка приободрился. Даже если толпа попытается взять ворота приступом, то залпы из аркебуз и арбалетов быстро остудят ее пыл.
Однако почему стрелки стоят лицом не наружу, а внутрь, во двор? У Ромки в животе зашевелился неприятный холодок. Сквозь рокот толпы пробился визгливый фальцет королевского нотариуса. Нараспев, пункт за пунктом, описывал он оторопевшим чоульцам, собравшимся во дворе, их измену, упомянул о прибытии отрядов Мотекусомы, о намерении убить подданных великого короля и съесть их. Все это вынуждает испанцев наказать их оружием. Фальцет нотариуса перекрыл раскатистый баритон Кортеса, сообщающий оторопевшим индейцам, что по испанским законам все они подлежат смерти за свои преступления, и тут же грянули орудия. Над стеной взметнулись белесые клубы пыли и сизые космы пороховой гари.
Ромка не видел, но прекрасно понимал, что происходит. А что сделают люди, оставшиеся снаружи?! Нападут?! Раскрашенная толпа, воняющая потом и кровью, наседающая на бледных от напряжения меченосцев, отпрянула, гневные вопли сменились скулежом голодных щенков. Многие побежали. Молодому человеку хотелось заткнуть уши и спрятать голову в песок, чтобы не слышать криков умирающих, звуков разрываемой плоти и визга свинца, рикошетящего от каменных стен.
Вдруг толпа прянула обратно. Атака?! Нет, индейцы смотрели в другую сторону.
Ромка недоумевал, пока не увидел на улицах штандарты с белыми орлами. Заслышав стрельбу, талашкаланская армия снялась с места и ворвалась на улицы ненавистного им города. Успев хорошо узнать характер своих новых союзников, Ромка понял, что грабежей, убийств и кровавых жертвоприношений избежать не удастся. Но и сделать он ничего не мог. Будь проклята эта война.
Посыльный вбежал в огромный зал и пал ниц пред ступенями золотого трона.
— О великий Мотекусома, — заговорил он, с трудом переводя дыхание. — Посланцы богов разгадали наш план. Они заманили несколько тысяч чоульцев в храмовый двор и расстреляли их, а остальным пригрозили, что их постигнет та же участь, если они будут служить вам.
— А что моя армия? — сдвинул брови правитель Мешико.
— Касик Утепуксома не решился идти на помощь Чоуле, считая, что это бессмысленно. Он решил сохранить людей для будущих битв.