— Дорогие гости, — перевел Агильяр. — Отведайте какао. Оно успокаивает дух и бодрит мужское естество.
Воины, которых упоминание про мужское естество ничуть не смутило, с охотой приняли кубки и отпили по глотку. Незнакомый вкус Ромке очень понравился.
Потом Мотекусома начал длинную речь, в которой еще раз выразил свою радость по поводу их благополучного прибытия. Он сказал, что охотно исполнит все пожелания гостей, так как все более уверяется в том, что они и есть те люди с восхода солнца, о которых говорит древняя легенда, и это подтверждают их доблестные победы над табасками и талашкаланцами.
Обед и обмен ничего не значащими любезностями продолжались довольно долго. Мотекусома от этих разговоров явно заскучал. Зевота зримо играла на челюстях правителя, осоловевшего после обильной трапезы. Он лениво взмахнул рукой, и у стола снова появились женщины. Они ополоснули руки правителя в тазике, сняли скатерти со стола. Одна принесла коробочку с тонким узором, в которой покоились несколько позолоченных трубочек, покрытых тонкой резьбой. В них находилась особая трава, называемая табак. Ромка никогда не видел его, но помнил рассказы Агильяра об этом зелье.
Мотекусома взял одну из трубочек в рот. Служанка поднесла к ней тлеющую лучинку. Правитель потянул в себя воздух, отчего на конце трубочки разгорелся яркий огонек, блаженно прикрыл глаза и выпустил изо рта клуб дыма. Он ясно давал понять, что аудиенция закончена.
Сдержанно поклонившись, испанцы поднялись со стульев. Толпа слуг, появившихся как из-под земли, приглашала гостей на выход. Те не заставили себя просить. За дверями тронного зала начиналась анфилада комнат, тянущаяся сколь хватало глаз. Но эта была гораздо светлее и просторнее той, которой они пришли. Во всех комнатах от пола до потолка тянулись широкие окна, прикрытые тончайшей материей, везде были светильники, которые зажигали с наступлением темноты. По коридорам сновало множество людей, не производя при этом никакого шума, а вблизи покоев правителя царила и вовсе гробовая тишина. Мотекусома любил покой.
Мотекусома подозвал Камакацина, своего племянника, посвященного в самые секретные государственные дела.
— Как стемнеет, пойди и передай Кортесу, и только ему, чтоб завтра в полдень он пришел в главный храм и взял с собой молодого офицера с широкой перевязью на груди. А переводчиков не надо. Передай дословно. Запомнил?
Тот кивнул и, не поднимая головы, растворился за ширмами.
Сразу за дверями, в небольшой, почти без мебели комнате их ждали слуги с подарками: золотыми цепями, золотыми и серебряными статуями идолов и отрезами материи. Конкистадоры по старшинству приняли дары и отдали их обратно, сделав знак слугам, чтоб несли все добро следом.