В это время секретарша по внутренней связи проинформировала Роке о том, что мэр срочно вызывал его к себе и было бы лучше поскорее закончить этот разговор. Роке снял пиджак со спинки кресла и направился к выходу, но прежде он обратился к Горану с предостережением:
— Объясни ей, что такова официальная версия: и либо она ее подписывает, либо скатертью дорожка.
Затем он вышел из кабинета, хлопнув дверью.
Мила надеялась, что, оставшись наедине, Горан скажет ей нечто совсем противоположное. Но вместо этого он продолжал:
— К сожалению, мы ошибались.
— Как ты можешь так говорить?
— Мила, это полный провал. Мы выбрали ложный путь и слепо шли по нему. И я — первый, кто за это в ответе: это были всего лишь мои догадки.
— Почему ты не задумаешься над тем, как Винсент Клариссо смог узнать обо всех этих преступлениях? Ведь это именно он указал нам на них!
— Не в этом заключается вопрос… А в том, почему мы так долго не замечали их.
— Я не думаю, что сейчас ты до конца объективен, и догадываюсь почему. В истории с Вильсоном Пикеттом Роке спас твою репутацию и помог сохранить команду, когда его начальство вздумало ее распустить. Теперь ты возвращаешь ему долг чести: принимая эту версию, ты лишаешь Теренса Моску части его заслуг в этом деле и сохраняешь за Роке кресло старшего инспектора!
— Это не обсуждается! — обрушился на девушку Горан.
В течение нескольких секунд оба не проронили ни слова. Затем криминолог направился к двери.
— Скажи… Борис уже признался? — едва успел спросить он.
— Еще нет, — ответила девушка не оборачиваясь.
И Мила одна осталась в кабинете. Сжав кулаки, она в этот момент проклинала себя саму. Ее взгляд случайно упал на прошение Стерна об отставке. Девушка взяла его в руки. В этих немногочисленных формальных строчках ни единого намека на истинные мотивы его решения. Но для нее был вполне очевиден тот факт, что спецагент чувствовал себя до некоторой степени обманутым сначала Борисом, а теперь еще и Гораном.
Когда она собиралась положить бумагу обратно, заметила лежавшую на столе распечатку телефонных звонков, а вверху над списком — имя Винсент Клариссо. Вероятно, Роке сделал соответствующий запрос с целью убедиться в том, не входила ли в круг интересов маньяка какая-нибудь очень большая шишка. Учитывая, что в этой истории уже было замешано такое видное лицо, как Джозеф Б. Рокфорд, ни в чем нельзя быть заранее уверенным.
Но, должно быть, серийный убийца не вел столь активный образ жизни, поэтому в списке значился всего один звонок, сделанный им днем раньше.
Мила прочла номер, и он показался ей удивительно знакомым.