Застонав, он перебил ее, не дав перечислить все преимущества, которые возникают от развития чувства равновесия в столь нежном возрасте.
— Мне не следовало соглашаться на этот батут. — Он сделал большой глоток кофе и снова поморщился.
— Не нужно притворяться, будто кофе тебе нравится, — холодно сказала Бренда, раздраженная тем, что ей не удалось заказать пони.
Если бы маленькая лошадка была уже здесь, Клинт сдался бы. И даже если бы она не понравилась ему, у него не хватило бы духу отослать пони после того, как Бекки увидела бы его.
— Ладно. Кофе мне действительно не нравится. — Очевидно, Клинт тоже разозлился. — Пони не будет.
— Клинт, подумай. У тебя здесь столько травы!
— Я предпочитаю думать, что это лужайка, а не пастбище. Не думаю, что ее состояние улучшится от конских яблок.
— Конские яблоки — прекрасное удобрение. Подумай о своих драгоценных цветах.
— Поверь, я думаю о них. Эта лошадь будет поедать их.
— Как ты можешь так говорить?
— Ее глаза-бусинки говорят о страсти к пожиранию бегоний.
— Какая нелепость! — Бренда смутно представляла себе бегонии, но она была уверена, что они не более важны для Бекки, чем пони.
— Нелепо то, что мы вообще ведем этот разговор. Никакого пони. Точка.
Бренда не привыкла к такому тону, но, взглянув на Клинта, непроизвольно смутилась.
Глупо настаивать на своем, во всяком случае, сейчас. Возможно, позже он придет в хорошее настроение и убедится, что она — незаменимая помощница.
Чтобы доказать Клинту нелепость его поведения, Бренда поднялась из-за стола и налила себе кофе.
Сделав большой глоток, она велела себе не морщиться.
Это оказалось труднее, чем она думала. Кофе был ужасен!
Но Клинт не смотрел на нее. Он занял ее место и уставился в экран.
Бренда заставила себя издать восхищенное «а-а-а», изображая наслаждение, но Клинт лишь криво усмехнулся, и она поняла, что не может пить такую бурду.
— Ну-ка, посмотрим, что ты придумала сегодня, — сказал Клинт, щелкая правой кнопкой мыши.
— Это личное!
— Так же, как и ящик с моим нижним бельем. Но это тебя не остановило.
— Нужно же было положить куда-нибудь выстиранные вещи! — Правда, любопытство взяло верх, но ничего, кроме накрахмаленных белых спортивных трусов, она в ящике не обнаружила.
— Пиротехническая компания? — пробормотал Клинт.
— Скоро День независимости! Я подумала, что небольшой фейерверк на лужайке…
— Нет, — заявил он. — Мне нравится моя лужайка. Никаких карликовых лошадей. Никакой выжженной травы. И никаких лесных пожаров. Слава богу, в этой части страны не было волнений с 1812 года!
Бренда устремила сердитый взгляд на его затылок.