— А детишки тебе чем не угодили? — все хихикал Вольф. — Они же безобидные. Будут портянки нам стирать… Ха-ха!
— Увидишь, еще намаемся мы с ними, — ответил Отто. — Гитлерюгенд этот начнет работать по русским позициям. У Иванов начнутся потери. Они совсем злые станут. А злому Ивану эту реку переплыть намного проще. Уж такие они солдаты, что лучше их не злить… Дошло до тебя?
По умолкшему Вольфу Отто понял, что дошло.
— Ну, вряд ли эти молокососы и стрелять-то умеют, — проговорил Вольф. Но теперь в его голосе уже не было ни насмешки, ни издевки.
Дело свое молокососы знали назубок. Батальон убедился в этом уже на следующий день. Поначалу, пока их не распределили по подразделениям, держались вместе, как волчата в стае. Неразговорчивые, нелюдимые, на вопросы отвечают односложно. Любые попытки шуточек и подковыки в свой адрес встречали такими озлобленными взглядами, что желание шутить само собой пропадало. Так шутники, как-то сами по себе, быстро от юных снайперов отстали.
Прибывших снайперов распределили по двое по ротам батальона, а двоих прикомандировали к артиллерийскому дивизиону.
Те, что попали в третью роту, где служил Отто, точно оказались волчатами — одного звали Рудольф, а второго — Вольфганг[3].
Эти двое везде ходили со своими карабинами в руках — на построении, возле походной кухни, на ночь возле себя на нары укладывали. Ни на минуту с оружием не расставались. И постоянно возились со своими карабинами, как с самой любимой игрушкой. А игрушки у ребят были действительно стоящие. 98-е «маузеры» — сверкающие, будто только с заводского конвейера, тщательно смазаны, ухожены. К каждому в придачу — прицел. Какая-то новая разработка, Отто таких на фронте даже не видел. Над прицелами их хозяева вообще тряслись, пылинки сдували. С Рудольфом Отто быстрее нашел общий язык. Оказалось, что они действительно проходили обучение в Гитлерюгенде. Три месяца занимались с мелкокалиберными винтовками, стреляли с утра до ночи. А эти карабины только перед отправкой на фронт получили. И прицелы. Они четырехкратные, с двумя уровнями плоскости. Два утра подряд Рудольф и Вольфганг выползали на обрывистый берег реки. Земля холодная, погода промозглая, а им хоть бы что. Сучьев наломают, маскировку сделают. Часами занимались. К рельефу местности привыкали. Излазили все обрывы вдоль правого берега Днестра, каждый спуск и подход к воде опробовали. И все со своими винтовками. Прицел прикрепят и высматривают. Упражнялись, но пока без стрельбы.
За эти сутки командир батальона, майор Кёниге получил больше информации о противнике, чем за всю предыдущую неделю. Месторасположение штаба, позиции частей до взвода включительно. Вооружение, огневые точки артиллерии и минометов. Артдивизион, видать, тоже такие сведения получил. Те ребятишки, которых к артиллеристам прикомандировали, тоже сложа руки не сидели. Гаубицы начали прорабатывать позиции русских на левом берегу, и что ни обстрел, у русских потом санитары снуют, убитых да раненых подбирают.