Когда он достаточно приходит в себя, он идет в Зал Памяти, где видит все, что с ним случилось, видит те ошибки, которые привели его к самоубийству. И тут он с ужасом осознает, что должен опять отправиться на Землю и прожить «неотбытый срок».
Возможно, самоубийцы – это люди низкого духовного калибра, возможно, они лишены внутренней стойкости, чтобы опять возвратиться на Землю, и они с надеждой ждут, что их радостно пригласят остаться в астральном мире и никто ничего не сможет с ними сделать. Но они ошибаются, потому что существует закон, согласно которому самоубийцы должны возвращаться на Землю, и если они не вернутся по собственному свободному выбору, их заставят это сделать.
Если они принимают решение вернуться, то во время встречи со специальными консультантами им сообщают, сколько дней или лет осталось им до конца их земного «приговора». Самоубийца должен прожить это время на Земле, он должен также прожить там время, которое охватывает весь период с момента совершения самоубийства и до того момента, когда он должен опять возвратиться на Землю. И вполне вероятно, ему потребуются годы, чтобы он мог во всем разобраться и сам принять решение вернуться на Землю, так что к его земной жизни могут быть добавлены еще годы.
И может оказаться, что он вернется на Землю и попадет по существу в те же условия, и это опять заставит его раньше времени лишить себя жизни, а потом, в назначенное время, он опять ляжет спать и его пробуждение будет опять процессом его рождения на Земле.
Если он окажется упрямцем и ничего не предпримет для возвращения на Землю, его консультанты сами примут решение о подходящих для него условиях. Если он не пойдет добровольно, условия его жизни в астральном мире станут более суровыми, чтобы заставить его пойти как будто добровольно. Потом опять, в назначенное время, он ляжет спать, не имея никакого выбора, и, проснувшись, опять окажется на Земле.
Часто случается, что ребенок, который умирает через два-три месяца после появления на свет, является новым воплощением человека, лишившего себя жизни в тот момент, когда ему оставалось два-три месяца агонии, после чего наступила бы смерть, скажем, от неизлечимого и неоперабельного рака. Страдалец мог лишить себя жизни за два, три, шесть месяцев, или за год до того, как он должен был умереть естественной смертью. Но, тем не менее, ему придется вернуться и отработать все то время, на которое он пытался сократить свой срок.
Иногда думают, что боль, страдания – это бесполезная вещь, что человека, болезнь которого неизлечима, лучше убить. Но знают ли те, кто это советует, чему пытается научиться страдалец? Может быть, именно эти страдания, именно болезнь такого характера и являются чем-то тем, что он хочет изучить.