Что-то удержало его от того, чтобы заверить ее: «Вы выглядите замечательно.» Вместо этого Пеллэм выбрал более безобидное замечание:
— Но должен вас предупредить: кофейные автоматы я терпеть не могу.
Кэрол провела полными пальцами по волосам. Рассмеялась.
— А также «Макдональдсы», «Пицца-хаты» и прочий мусор с французскими булочками, — продолжал Пеллэм. — Или американский кофе, или ничего.
— А разве кофе выращивают не в Колумбии?
— Это же тоже Америка, только Латинская.
Кэрол тоже осмелилась пошутить:
— Вероятно, вы предпочитаете пить его из пластиковых стаканчиков, которые не поддаются переработке как вторичное сырье.
— Была бы моя воля, я бы распылял кофе из баллончиков с аэрозолью.
— Я знаю одно заведение неподалеку, — сказала она. — Совсем рядом. Я туда часто хожу.
— Ведите.
— Вернусь минут через пятнадцать! — окликнула Кэрол.
Из задней комнаты донесся ответ по-испански, который Пеллэм не смог разобрать.
Он открыл дверь, пропуская Кэрол. Выходя на улицу, та прижалась к нему. Случайно или умышленно?
Пеллэм поймал себя на том, что снова подумал: «Восемь месяцев…» Прогнав эти мысли, он шагнул следом за Кэрол.
Они сидели на бордюре тротуара рядом со сгоревшим домом, в котором жила Этти. У их ног стояли два бумажных стаканчика с кофе, разрисованные танцующими греками. Вытерев лицо платком, Кэрол спросила:
— А это кто такой?
Пеллэм обернулся и посмотрел туда, куда она показывала.
Исмаил в своей трехцветной ветровке таинственным образом вернулся. Сейчас он сидел в кабине бульдозера, расчищавшего площадку под автостоянку за домом Этти.
— Эй, приятель, будь поосторожнее, — крикнул ему Пеллэм.
Он рассказал Кэрол про Исмаила, его мать и сестру.
— Приют в школе? Он считается у нас одним из лучших, — сказала Кэрол. — Думаю, где-нибудь через месяц всех погорельцев переведут из него в общежитие — каждой семье дадут отдельную комнату. По крайней мере, если им повезет.
— Значит, вы хорошо знакомы с жизнью района? — спросил Пеллэм.
— Можно сказать, именно здесь у меня как у работника социального обеспечения прорезались зубы.
— Значит, вы знаете не только светлые, но и темные стороны. Те, которые нам, туристам, никогда не показывают.
— Спрашивайте что угодно.
Кэрол взглянула на стоптанные черные высокие ковбойские сапоги на ногах Пеллэма.
— Что вы можете рассказать о бандах?
— О бандах? Разумеется, я знаю о них. Но мы с ними почти никак не контактируем. Понимаете, если подросток становится членом организованной группы, он и так получает всю необходимую помощь. Хотите верьте, хотите нет, банды лучше приспособлены к жизни, чем одинокие волки.