Сайгон покосился на Лектора. Тот едва заметно пожал плечами — мол, такие дела, босс, ничего личного.
— В глаза мне смотри!!!
Но прежде чем подчиниться, Сайгон взглянул на Гильзу. Та стояла бледнее бледного. Она не отрывала взгляда от Фиделя. Будто привидение увидела, подумал Сайгон. С мотором, в меру упитанное и в расцвете сил.
— Босс, это и есть тот самый белый человек.
Слова нигерийца кипятком ошпарили сердце Сайгона.
Он подчинился приказу Фиделя. Множество мелких морщинок окружали голубые очи команданте. Над правой бровью темнела маленькая родинка, а щёку рассекал заметный шрам. Ямочка на подбородке. У Сайгона такая же. Борода росла неравномерно, по-азиатски. И у Сайгона…
— Я… — начал Сайгон, и тут же слёзы хлынули из него африканским водопадом Виктория.
Он рыдал, как мальчишка, и не мог сдержаться. Волновался неимоверно, но всё же смог сказать:
— Я твой сын. Меня зовут Сергей Ким. Я — твой сын! Моя мать…
Он говорил и говорил. Он рассказал высокому мужчине о том, как жил все эти годы, как организовал своё дело, женился на Светке и у них родился сын Андрюшка, а потом ему, Сайгону, каждую ночь начал сниться отец… Он, простой фермер-зверовод со Святошина, мечтал найти своего отца. Мечтал!..
— И я нашёл тебя, отец! Я нашёл тебя!
Пока Сайгон говорил, ствол пистолета касался его лба. Как только он замолчал, Фидель убрал оружие.
— Отпустите его.
Сайгон встал с коленей. Сунул руку в карман. И видел, как напряглась команда Фиделя, пальцы коснулись спусковых крючков.
Сайгон медленно протянул Фиделю губную гармошку:
— Это твоё, отец. Боб Дилан, помнишь? Ты играл блюзы, а я танцевал, помнишь?
Судорога исказила лицо Фиделя.
— Иди ко мне, сын. — Он раскрыл объятия.
Улыбаясь и утирая слёзы, Сайгон шагнул к отцу и…
…схлопотав удар в подбородок, оказался на полу.
— Что это за цирк, а?! Что за бред несёт этот ублюдок?! — Фидель приблизился к Лектору. — Какой ещё на хрен сын?! Он что, наркоман?!
— Я не знаю. Он просил отвести его к большому белому человеку, у которого я взял…
— Я знаю, ниггер, что за вещь ты у меня взял. Это очень дорогая вещь. И теперь ты мне должен.
Лектор медленно кивнул, соглашаясь с Фиделем. А что ему оставалось делать, если в диспуте против его цепи аргументами выступали сразу четыре ствола?
Сайгон попытался встать, но в глазах у него потемнело, голова закружилась. «Были бы мозги, было бы сотрясение», — вспомнил он старую шутку.
— Ну ты даёшь, Фидель. А я уже поверил, что это чмо — твой отпрыск. — Говорил мужчина одних лет с команданте: хорошо за полтинник. Одет он был в просторную полосатую куртку с бахромой на рукавах. Камуфляжные штаны сплошь истыканы булавками и значками. Но главное — его причёска: десятки косиц-дредов выдавали в нём растамана со стажем, прожжённого любителя чудо-травы.