В то время я была еще слишком юна, чтобы понять, что красивый молодой человек, который рассказывал мне румынские народные сказки, был старше Тони примерно на сто лет. Он и теперь одарил меня ласковой улыбкой тридцатилетнего человека, на самом деле прожившего уже более пятисот лет. Я невольно улыбнулась в ответ; когда-то эти бархатные карие глаза стали причиной моего первого юношеского увлечения. Надо же, а я уже и забыла, как он красив, так же как и его брат Раду, которого в шестнадцатом веке называли Красавчиком. Мирча стряхнул пушинку со своего модного черного костюма. В отличие от Рафа, который предпочитал изысканную простоту, Мирча был единственным вампиром, обожавшим модную одежду. Возможно, именно поэтому я никогда не видела его в судейской мантии древней Валахии или вообще в одежде тех времен. Во всяком случае, сейчас он выглядел настоящим современным франтом, если не считать заплетенных в конский хвост волос. Я была рада увидеть Мирчу, но, несмотря на наши теплые чувства, его голос вряд ли мог меня спасти.
Кстати, о нарядах: вампир, сидевший рядом с Мирчей, – тот самый, которого я встретила в комнате ожидания, – выглядел совсем как картинка из модного мужского журнала «Джи кью», если бы его напечатали в семнадцатом веке. Учитывая, сколько времени я провела в клубе, где собирались готы, я ничего не имела против расшитого сюртука, рубашки с кружевами и панталон. Я видывала и не такое, тем более что этому парню было что показать – из-под панталон торчали ноги, которым могла бы позавидовать любая фотомодель. Все дело портил цвет – бархатный костюм вампира был ярко-желтого, как лютик, оттенка. Вы меня простите, но вампир в желтом – это нонсенс, особенно если у него ярко-голубые глаза и роскошные светло-рыжие локоны. Он был очень красив, и лицо такое располагающее, просто сразу хотелось ему довериться. Все-таки жаль, что он вампир. Я одарила его обольстительной улыбкой – все равно это меня ни к чему не обязывало, – втайне надеясь, что, может быть, одинаковый цвет нашей одежды поможет мне приобрести еще одного союзника. Конечно, моя веселенькая ярко-желтая футболка выглядела далеко не лучшим образом; наверное, поэтому вампир не улыбнулся мне в ответ. Более того, он взглянул на меня с такой жадностью, что я слегка заволновалась: а вдруг он еще не обедал? Моя кровь мне самой нужна, во всяком случае, до тех пор, пока я не превращусь в ходячий закусон.
Еще два вампира, мужчина и женщина, сидевшие на дальнем конце стола, были так похожи друг на друга, что сначала я приняла их за родственников. Позже выяснилось, что это было просто совпадение. Мужчина был примерно того же возраста, что и консул. Когда-то он служил в личной охране Нерона, хотя его мать была простой рабыней, захваченной где-то на севере Италии. Император обожал его, поскольку по части садистских наклонностей этот слуга превосходил своего господина: догадываетесь, из-за кого на самом деле начался пожар в Риме? Женщина, невероятно похожая на Порцию, родилась на Юге еще до Гражданской войны. Говорили, что в радиусе двадцати миль от своей усадьбы она убила солдат-северян больше, чем вся армия южан, а после страшно горевала, что война закончилась. Вот так, люди разных эпох и стран, а до чего похожи – светлая кожа и темные вьющиеся волосы. У них даже цвет глаз был одинаковый – золотисто-карий, как луч света, пробивающийся сквозь осеннюю листву, и одежда у них была одинаковых тонов – сочетание белого с серебристым. Правда, мужчина носил тогу, а женщина выглядела так, словно собралась на бал в Саванне, и все же вместе они смотрелись неплохо.