Мрак зло хохотнул:
— Какой ты сдержанный в словах, когда о себе! Да тебя не просто не уважают, тебя всегда ненавидели и боялись. Ты забегал чересчур далеко, а вот Яфет опережал остальных только на шажок, он понятен, его слушают охотно… Ладно, давай о главном. Что такого случилось и куда отбываем?
Олег встал, вздохнул, снова сел, зеленые глаза на миг вспыхнули, как изумруды, на которые попал луч солнца, но это был внутренний свет, что тут же погас. Лицо Олега стало усталым, сумрачным.
— Мрак, Мрак!.. Я знаю, как одним прыжком оказаться по ту сторону звезды Канопуса, я могу одним ударом разнести Марс и даже взорвать Солнце… но я не знаю, как погасить иррациональную агрессивность человека! Если знаешь — скажи! Не знаешь — помалкивай. А то слышать от тебя это жалкое, что ты брякнул Яфету, насчет помягше, без крови, — просто стыдно. Как будто я сам не хочу без крови! Но человек — это такое, такое…
Он поперхнулся, лицо пошло красными пятнами, умолк. Мрак досказал с кривой усмешкой:
— Если два мужика, то обязательно должны подраться?
— Как два мужика, — согласился Олег, — как волки в стае, что обязательно дерутся, проверяя изменившуюся иерархию, как дерутся олени, жуки, муравьи! Видимо, это у нас в крови. Или даже глубже. Но, как и муравьи после большой драки расходятся по норам и подсчитывают потери, так и люди вот сейчас надолго затихнут, не до больших конфликтов будет… а нам это позволит добраться до Таргитая.
Мрак вспыхнул, даже не заметил нечаянную оговорку насчет людей, что затихнут после большого конфликта, от него пошло сильное магнитное излучение.
— К Тарху?.. Пора бы! Или что-то случилось? Олег нехотя кивнул:
— Да.
— С ним?
— Мрак, бери больше. Извини, пока не могу сказать. Мрак нахмурился:
— Ты со мной как с Яфетом?
— Нет, Мрак, прости… Я сам не разобрался потому что. Ты ведь не доверяешь моим видениям, откровениям и прочей лабуде? Вот-вот, я им тоже не доверяю. Я человек фактов, я верю тому, что можно повторить, проверить.
Мрак отмахнулся.
— Ладно, я все понял. Стал бы ты мне врать, как же! Это значило бы самому мешок нести. Ладно, мне пора Барсика на прогулку. Пора приучать его какать на улице, как думаешь?
Олег поморщился, Мрак злорадно следил за борьбой чувств: и выходить не хочется, и только что продекларировал, что «будем как все», а это значит, что нельзя убирать щенячьи какашки и лужицы движением бровей.
— Я с тобой, — решил он. — А то натворишь чего-нибудь снова.
Барсик старательно пожирал кашу с молоком, чавкал, сопел, Мрак наблюдал с умильной улыбкой сердобольной мамаши, Олег поморщился, огляделся. Солнечный луч упал на середину стола, отборные гроздья золотистого винограда заблистали, заискрились, сквозь тончайшую кожуру проступили крохотные зернышки, плавающие в прохладном сладком соке. На середине стола культяпками кверху жареный гусь, так никто и не притронулся, искорки перебегают по коричневой корочке, коснись — захрустит под пальцами.