Мы продолжали целоваться, и, хотя обращался со мной Лолли довольно грубо, вряд ли он собирался убивать меня — по крайней мере, в ближайшее время. Это не понравилось Линну. Тишину подвала нарушил его злобный окрик:
— Жри ее, ты, молокосос!
Лолли вздрогнул, отрываясь от моих губ. Бросил меня, поворачиваясь лицом к решетке, и утробно, яростно зарычал, не отрывая взгляда от своего мучителя. Я лежала у его ног, полуголая, дрожащая от страха, возбуждения и холода, с опухшей и прокушенной губой, и смотрела, как в красных глазах Лолли разгорается бешенство. Он был готов кинуться на прутья с пеной у рта, но сдерживал себя, что говорило, что он не до конца утратил разум.
— Нет. — вот и все, что он произнес, но мое сердце затрепетало от радости. Появилась надежда на спасение, пусть и довольно иллюзорная.
— Ты убьешь ее! — с угрозой в голосе повторил Линн.
— Нет. — уже спокойнее покачал головой Лолли и сел, ссутулившись, у стены — глаза закрыты, рот испачкан моей кровью. Я привстала, и больше всего в тот момент мне хотелось подползти к нему, дотронуться до его плеча, утешить — но я не рискнула. Не стоило провоцировать зверя.
— Прекрасно. — Линн вскочил одним упругим движением, ногой отшвырнул кресло. Ткнул пальцем в решетку:
— Бросим обоих в яму. У меня как раз осталась парочка более-менее свежих мертвяков. Лолли следует преподать урок послушания. Поглядим, выберется ли он!
— А девушка? Зачем ее туда бросать? Она не вампир и не выстоит против зомби без оружия, — тихо возразил Эжен, склонившись к его уху. Линн резко крутанулся на пятках, и я не уследила за его движением — просто в следующее мгновение Эжен покачнулся, и его висок украсил след от когтей вампира. Три глубоких царапины налились кровью, неестественно яркой на фоне белых волос и бледной кожи Эжена. В его лице не дрогнул ни один мускул, но в бирюзовой глубине глаз мелькнуло что-то, подозрительно напоминавшее злость. Царапины затягивались на глазах, и скоро от них остался лишь смазанный след крови. Поразительно.
— Ты смеешь мне перечить, Эльф? — свистящим шепотом осведомился Линн.
— Нет, господин. Я лишь осмелюсь предположить, что не следует предпринимать решительных действий до возвращения Лорда Люция. Он не одобрит смерти своего… слуги.
— С Лю мы как-нибудь это дело уладим сами, с твоего позволения.
— Но мой господин — Лорд Люций, а не вы… при всем уважении. Он накажет меня, если я допущу смерть Лолита. Кроме того, он не отдавал приказа убивать Шебу.
— Заткнись, Эльф! Ты меня утомляешь. Поступишь так, как тебе велено, или я вырву тебе горло — здесь и сейчас. Люций погневается и забудет — я его кузен, а ты — всего лишь слуга. Так что шевели ногами и делай, что велят! Дарг, Фокси — откройте клетку и помогите ему, — кивнул он застывшим у стены вампирам. Эти-то уж точно возражать не станут, подумала я. Потом до меня дошло, что именно сказал Линн. Кажется, он велел бросить нас с Лолли на съедение своим ходячим трупам, зомби. О, черт…