— Дай-ка мне, — беру я газету у уличного продавца.
Броский заголовок. «Фрэнк Д. ударил ножом китайца».
Черт. Я просто в шоке. Они проставили только первую букву фамилии — это доказывает, что мой папочка еще имеет вес в этом городе. Но нужно что-то делать. Я быстренько возвращаюсь назад.
Вхожу, заметьте, без стука. И напрасно. Дело в том, что мой братец только что проснулся, а так как Донны нигде не видно, я заключаю, что она под ним.
— Ричи, — говорю я ему, — вылезай оттуда и слушай.
— Я и так могу слушать, — возражает Ричи. Донна ничего не говорит, только вздыхает — ох… ах… и больше ничего.
Я показываю заголовок Ричи. Донна не может его видеть, ей не до этого.
— Я без очков не вижу, — говорит мой братец.
Я сую ему газету прямо под нос. На сей раз он подскакивает.
— Черт, — кричит он и пытается освободиться, но Донна цепляет его, и он падает обратно.
— О! Донна, — стонет он, — дайте мне одеться. Фрэнк сменит меня.
— Черта с два, — заявляю я. — Я просто мертвый.
В это время Донна, к счастью, расслабляется. Ричи встает и хватает свои шмотки.
— Накрасься получше, — говорю я ему. — Дело дрянь.
— Что будем делать? — спрашивает он.
— Мне надо исчезнуть.
— Как это?
Я крепко задумываюсь.
— У тебя есть пропуск в морг? Ты знаешь какого-нибудь врача?
— Да, — кивает мой брат.
— Хорошо.
Подозреваю, он врубился. Точно.
— Берем какого-нибудь покойника и гримируем его под Фрэнка, — говорит Ричи.
— На «Кейне-младшем», — добавляю я.
— Знаешь, старина, мне уже порядком все это надоело.
— О! Мы ведь не в накладе, а? Случается, к примеру, зацепить хорошенькую девушку на дороге.
— Ты находишь, это хороший отдых… — ворчит он.
Донна потягивается. Мешки под глазами спустились аж до самого рта — она растрепана, обнажена, раскинулась на кровати — любо-дорого смотреть. Красивая бабенка.
— Что будем делать? — спрашивает она.
— Тебя это не касается, — говорю я — Мы двое разделаемся с мадам Уолкотт, но без тебя.
Она хихикает.
— Придется как следует потрудиться, — говорит она.
— Это нас не пугает.
Она садится.
— Фрэнк, — начинает она. — Мне кажется с тех пор как мы целовались, прошла целая вечность.
— О черт!.. — отвечаю я, но все же целую ее.
— Не знаю, кому из вас отдать предпочтение. У вас кожа разная, но я люблю вас обоих…
— Тебе не стыдно? — спрашиваю я. — Лесбиянка чистой воды и спит с мужиками.
Она смеется.
— Думаю, вы меня обратили.
— Ладно, с тобой все ясно. Нам нужно действовать. Куда мы тебя денем?
— Как это куда! Я остаюсь здесь. Теперь мы неразлучны.
— Именно так я и собирался с тобой поступить, но обстоятельства изменились, и у меня есть для тебя нечто лучшее.