Дверь мне открыл мерзкий слуга, которого я надеялся никогда больше не увидеть. У подъезда стояло пять дорогих автомобилей, в двух сидели шоферы, и мне показалось, что слуга взглянул на мой маленький «фиат-500» с презрением. Потом он осмотрел мой костюм, и я заметил, как его брови поползли вверх.
– Фамилия? – спросил он, хотя я был уверен, что он отлично ее запомнил.
Он говорил по-английски с легким акцентом обитателя лондонских трущоб. Значит, кто я по национальности, он запомнил.
– Джонс, – сказал я.
– Доктор Фишер занят.
– Он меня ждет, – сказал я.
– Доктор Фишер ужинает с друзьями.
– Я тоже с ними ужинаю.
– Вы получили приглашение?
– Разумеется, получил.
– Покажите.
– Не покажу. Я оставил его дома.
Он злобно смотрел на меня, но заколебался – это было заметно.
– Не думаю, – сказал я, – что доктор Фишер будет доволен, если за его столом окажется пустое место. Лучше ступайте и спросите его.
– Как, вы сказали, вас зовут?
– Джонс.
– Следуйте за мной.
Я проследовал за его белой курткой через переднюю и вверх по лестнице. На площадке он повернулся ко мне и произнес:
– Если вы меня обманули… Если вас не приглашали…
Он двинул кулаками, как боксер на тренировке.
– Как вас зовут? – спросил я.
– А вам какое дело?
– Просто я хочу рассказать доктору, как вы встречаете его друзей.
– Друзей? – сказал он. – У него нет друзей. Говорю вам, если вас не приглашали…
– Меня пригласили.
Мы повернули в противоположную сторону от кабинета, где я видел доктора Фишера в прошлый раз, и слуга распахнул одну из дверей.
– Мистер Джонс, – пробурчал он, и я вошел, а там стояли и глазели на меня все жабы.
Мужчины были в смокингах, а миссис Монтгомери в вечернем платье.
– Входите, Джонс, – сказал доктор Фишер. – Альберт, можете подавать ужин, как только он будет готов.
Стол был сервирован хрустальными бокалами, в которых отражался свет люстры над толовой; даже суповые тарелки выглядели дорого. Я немножко удивился, увидев тарелки. В это время года не едят холодного супа.
– Вот это Джонс, мой зять, – сказал доктор Фишер. – Извините его за перчатку Она скрывает какое-то увечье. Миссис Монтгомери, мистер Кипс, мсье Бельмон, мистер Ричард Дин, дивизионный командир Крюгер. – (Фишер был не из тех, кто путает звания.)
Я ощущал волны из враждебности, направленные на меня, как слезоточивый газ. За что? Возможно, виноват мой костюм. Своим появлением я снизил, так сказать, «высокий уровень» встречи.
– Я знаком с мсье Джонсом, – сказал Бельмон тоном свидетеля обвинения, устанавливающего личность преступника.
– Я тоже, – заметила миссис Монтгомери. – Мельком.