А когда, пожив и повидав, в захламленной избе носом к стенке помирает русский человек, то не попиные слова торопливые, не бабье в углу бормотание и не фразы врачебные он слышит. В этот момент опять перед ним букварь на первых страницах открывается. Рисунки яркие и буквы крупные. Люди разные и предметы ихние. Мама, девочка Луша, рама чистая вымытая. И, лежачей ногой другой мир нащупав, говорит русский человек ясным напоследок голосом:
- Мама мыла раму. Луша ждала папу. Папа у Луши умер. Прощайте, родимые...
ЮМОР ГРОССМЕЙСТЕРА
Для всего шахматного мира имя восьмого чемпиона Михаила Таля выделяется как бы курсивом: да, гениальный шахматист, да, его блестящие по красоте партии будут жить в веках, но ведь ещ° и тонкий, образованнейший человек, не побоимся этого слова, интеллигент, человек, не побоимся этого слова, принципов и настоящей, не побоимся этого слова, порядочности, он, кроме того, отличался тонким остроумием, с чем мы и познакомим наших читателей. Взяты они из книги жены великого шахматиста Салли Ландау "мой Таль", которая вскоре должна появиться в печати.
Подзаголовок книги: "история одной любви", прекрасно литературно изложенная Аркадием Аркановым, близко знавшим и дружившим с шахматистом; он же любезно предоставил нам отрывки которые мы и публикуем, за что Аркадию Михайловичу низкий поклон от всей редакции. Надеемся, что, прочитав этот материал, читатели дружно разделят наш поклон.
* * *
Салли Ландау сейчас живет в Голландии и, как говорят французы, у нее "возраст элегантности", в молодости же она была необыкновенной красавицей, и мужчины ходили за ней табунами.
"Однажды мы были в гостях, - вспоминает она, - и передо мной стал "токовать" не первой свежести франтоватый дядечка, делая мне закамуфлированные, но довольно незамысловатые предложения. Миша, пройдя мимо нас, подмигнул мне и на ходу бросил "ловеласу":
- Говорите громче! Она ничего не слышит!
"Соблазнитель" все принял за чистую монету, стал орать на всю квартиру, и сказал, что может показать меня какому-то выдающемуся отоларингологу".
* * *
Сын Толя, в возрасте около 3-х лет, наотрез отказывался ходить в детский сад, но ходить все равно пришлось. И маленький Гера вдруг заявил:
- Тогда я в знак протеста буду какать в штаны!
Таль (обращаясь к Салле):
- Слушай, у нас растет диссидент...
* * *
Михаил Таль страдал болезнью почек и зачастую испытывал невероятные боли. Чтобы снять их, его кололи сильнодействующими препаратами, из-за чего ходил слух, что Миша стал наркоманом.
Я. Дамский вспоминает: "...когда после лекции некто довольно бестактно спросил Таля: "Правда, что вы морфинист?", тот ответил мгновенно: "Нет, я гигоринец!"