— Должно быть, он следил за мной в Шелбивилле, ждал, пока я уеду. Но он рисковал, залезая в мой номер. Интересно, кто-нибудь его заметил?
— Хороший вопрос. Впрочем, есть и другая вероятность.
— Какая?
— Может, он не боялся, что его увидят. Возможно, у него было право находиться в пансионе.
Зак немного подумал.
— Это мог быть кто-то из персонала или постоялец. Гостиница была забита командами новостей.
— Верно.
— Главный вопрос здесь, почему он сосредоточился на тебе? Все ведь в Шелбивилле знают, что ты и агент по недвижимости наткнулись на жертву случайно.
Рейн немного отступила назад и взглянула на него с унылым выражением на лице.
— Не знаю, как ты, но, судя по моему опыту, настоящие маньяки не списывают все на стечение обстоятельств. Для них любая мелочь символична, — сказала она.
Зак медленно вздохнул.
— Ты права.
— Девушку нашли в доме ведьмы. Он знает, что я племянница ведьмы. Значит, выходит, и я ведьма. И самое важное, он знает, что я была там, когда обнаружили его жертву. В результате он взвалил на меня персональную ответственность за провал его последней охоты на ведьм.
— Есть еще какие-нибудь следы в квартире?
— Нет. Я быстро прошлась по всем комнатам, пока ждала тебя.
От отвращения Рейн сморщила нос. — Это вовсе не значит, что он хорошенько здесь не осмотрелся.
— Сомневаюсь, что он оставался здесь больше нескольких минут. Слишком уж рискованно.
Зак взялся за телефон.
— Кому ты собираешься звонить? — спросила она.
— Первый парень в моем списке — шеф Ленгтон в Шелбивилле. Поделишься его номером?
— Да, но к чему надоедать?
Рейн махнула рукой: — У нас нет ни малейших доказательств. Ленгтон ясно дал понять, что не верит ни в каких экстрасенсов. Скажу больше: у меня создалось отчетливое впечатление, что он думает, будто я сука в обтянутой коже и с хлыстом в руках. Не думаю, что такой тип женщин ему по душе.
— Он явно мужик с ограниченным воображением. Дай мне номер.
Она наградила Зака строгим взглядом, который он без сомнения заслужил, но покорно полезла в шкаф и достала сумочку. Зак наблюдал, как она вытаскивает карточку.
— Даже не учитывая личных разногласий, — произнесла Рейн, всучив ему визитку, — все, что у нас имеется в качестве улики, это осколок чашки, который ничего не доказывает. Я не удивлюсь, если Ленгтон заключит, что я сама разбила глупую посудину и привезла осколки с собой, чтобы иметь возможность привлечь внимание средств информации. Могу сказать, когда я разговаривала с ним, он просто ждал от меня заявления, что я экстрасенс.
— Но ты не удовлетворила его ожидания?