— Мне тоже. Я пришел к заключению, что, ища справедливости для жертв преступлений, мы тем самым изгоняем все эти видения и голоса.
Подспудно ее охватило чувство изумления.
— Да, — согласилась Рейн. — Так и есть. Никогда не думала об этом в таком ключе, но со мной так и происходит.
Зак шагнул к ней, приложил ладонь к ее щеке и медленно, растягивая время, поцеловал. Когда, наконец, он поднял голову, она вся горела от возбуждения.
— Спокойной ночи, — произнес он.
Рейн умудрилась добраться до своей спальни, ни разу за всю дорогу не оглянувшись через плечо. Да ей и не нужно было. Она знала, что Зак с порога смотрит ей вслед. Она ощущала его взгляд. Внутри нее все пылало.
Несколько минут спустя она забралась в кровать, достала колоду карт из прикроватной тумбочки и села, подложив под спину подушку.
Рядом с ней свернулись Бэтмен и Робин.
Она стала раскладывать пасьянс, стараясь приглушить тот злобный голос, шептавший ей.
… Гори, ведьма, гори…
У изножья кровати на фоне окна вырисовывался силуэт. Рейн знала, что это мужчина, но лица не могла разглядеть. Она попыталась пошевелиться, закричать, но не тело, ни голос не слушались. От ужаса она оцепенела.
Мать пыталась изгнать демона, но всякий раз, когда она наказывала меня, он только становился сильнее. Сейчас я служу демону. Он сделал меня сильнее любой ведьмы. Ты будешь наказана, а потом сожжена…
Она проснулась от ощущения чего-то мягкого и теплого у щеки. Открыв глаза, Рейн увидела, что над ней стоит Робин. По другую сторону стоял Бэтмен. Он тыкался носом в ее плечо и нежно мяукал.
Ночная сорочка была влажной. Рейн бросало то в жар, то в холод, как всегда, когда по ночам в голову вторгались голоса.
Она села, притянула котов к себе на колени и зарылась лицом в густой мех.
— Спасибо, парни, — прошептала Рейн.
— Было у меня предчувствие, что сегодняшняя ночка будет еще та, — донесся с порога голос Зака. — Так и думал, что уловка с пасьянсом не удастся. И так довольно паршиво, когда голоса шепчут о каком-то незнакомце, который, как правило, уже мертв. Можно хоть немного, но отстраниться. И совсем другое дело, когда мишенью становишься ты, и голоса говорят о тебе.
Рейн подняла голову и взглянула на него. В тусклом свете ночника, она увидела, что на нем надеты лишь брюки.
— Такое с тобой когда-нибудь случалось? — спросила она.
— Бывало что-то в этом роде.
— Очень таинственно.
— Прости, — сказал Зак. — Это длинная история.
— Которую ты не любишь рассказывать.
— Если ее повторять, она лучше от этого не станет, поверь мне.
Он вправе хранить свои секреты, подумала Рейн. Она с ним знакома всего лишь чуть больше суток. Как так вышло, что мужчина, которого она встретила только вчера, стоит здесь, на пороге ее спальни?