— У-у! — завыл Сирил и снова дернул себя за волосы. Его глаза вылезли из орбит от ужаса, когда он увидел, что его последние волосинки остались в кулаке. Этого не может быть! — Какой ужас! Если бы ты была жива, я бы убил тебя!
— Расслабьтесь, Сирил! Тра-та-та-та-ра-ра-ра-ра… — Пышные бедра Марджори безукоризненно следовали ритму песенки.
— Прекрати танцевать!
— Хорошо. — Она перестала танцевать так же внезапно, как и начала. — Отлично повеселилась. Сто лет не танцевала. Боб был еще тот плясун, двигался как корова на льду. Знаете, голову даю на отсечение, там, в Раю, они не танцуют. Спасибо вам. Я рада, что попала сюда.
Из ушей черта повалил пар.
— Какой классный фокус, — восхитилась Марджори. — Интересно, а у меня получится?
Она зажмурила глаза. На ее лице было написано глубочайшее напряжение. Из ушей стали вытекать струйки пара. Потом струйки выросли в потоки. А потом пар превратился в пламя.
— К-как ты это делаешь?
Марджори открыла свои невинно-голубые глаза.
— Сама не знаю. Но такие приятные ощущения, правда?
У Сирила зародилось подозрение, что если запереть Марджори в темной пустой комнате, то она в два счета отыщет там кошку.
— Что теперь? — спросила Марджори. — Хотя, думаю, очень невежливо с моей стороны рассчитывать и дальше на вашу доброту. У вас небось и других забот хватает. Некогда водить меня по Аду и выбирать местечко получше.
— Ну что вы! — ответил Сирил, и в его голосе зазвенели истерические нотки, как будто разбилось стекло. — Это как раз моя работа — встречать гостей.
— Как старички в «Уолмарте»[16] — поняла Марджори. — Знаете, в Аду намного приятнее, чем уверяют баптисты там, внизу.
Сирил непроизвольно хихикнул. Это было не славное невинное хихиканье ребенка или страшное омерзительное хихиканье черта. Нет, это было хихиканье сумасшедшего. Так вы хихикаете, когда наконец до вас доходит шутка и вы понимаете, что пошутили жестоко и отвратительно, причем над вами лично.
Марджори просияла от удовольствия:
— Вот так-то лучше, Сирил. Вы начинаете расслабляться.
— Хи-хи-хи! Хо-хо-хо! — не переставал Сирил, раскачиваясь из стороны в сторону. Из уголков его рта свисала слюна, а из уголков глаз катились слезы.
Сирил все еще хихикал и хахакал, когда демоны потащили его на вечные мучения.
— Да! — сказала Марджори двум новым чертям, появившимся справа и слева от нее. — Такой странный парнишка!
Черти-охранники бросили на женщину сердитый взгляд и показали жестом, чтобы она шла между ними. Вскоре они уже стояли перед офисом Главного Босса. Новая дверь сверкала в огненном свете.