Губы правителя застыли в холодной акульей ухмылке и не шевелились. Голос раздавался прямо у меня в голове, будто он звонил мне по мыслетелефону, но я почему-то не мог сбросить входящий сигнал. Меня затошнило.
Лицо Золина начало расплываться и покрываться пупырышками, все больше напоминая большой хорошо прожаренный блин, который неожиданно пророс острыми белыми шипами, вонзившимися мне в лицо. Я заорал и не услышал своего крика.
— Готово! – очень четко произнес Золин, и в голове у меня прояснилось.
Я ощутил себя сидящим в кресле, но не на краешке, как пять минут назад, а в свободной позе, слегка развалившись на мягкой спинке. Нога была закинута на ногу.
Руки сложены на груди.
— С возвращением, Васнецов, – мрачно пробурчал Золин.
Мне показалось, что он испуган. Сцепленные на округлом животике пальцы побелели от напряжения, губы слегка подрагивали, глаза бегали из стороны в сторону.
Я опустил веки. Мне нужно было время, чтобы привыкнуть к произошедшим со мной переменам. Оказывается, меня действительно звали вовсе не Светозар Ломакин, и я был значительно старше, чем думал раньше.
С каждой секундой сознание Светозара скукоживалось, растворяясь в глубинах мощной и древней личности Петра Васнецова.
— Значит, ты жив и все, что говорил про тебя Борей, – правда, – горько усмехнулся я.
Теренц Золин, он же Александр Титов, мрачно кивнул.
— Быстро соображаешь. Не ожидал, – буркнул он себе под нос. – Готлиб поработал?
— Он, похоже, частично сломал твой блок. Но зачем тебе все это понадобилось? Почему ты официально не сменил тело? Почему не посоветовался с нами? К чему эти фокусы с цветами на могилке? Зачем ты вообще захватил власть? Мы же уже отошли от дел.
— Слишком много вопросов, дружище, – глухо огрызнулся Титов. – Поверь мне, что не ради себя я все это делаю. Так надо.
— Почему ты меня не убил, а только стер память? Я ведь очень опасен для тебя.
Золин дернулся, будто от удара, коротко вздохнул, прокашлялся и своим обычным уверенным голосом ответил:
— Берёг. На случай, если понадобишься.
— Понадобился?
— Да.
Я встал и подошел к встроенному в стену холодильнику. Комната для тайных совещаний не предназначалась для принятия пищи, но некоторое количество еды и выпивки здесь все же имелось. В холодильнике нашелся благородно заплесневевший кусок сыра, пол-литра молока в «вечном» пакете и грустная засохшая селедка, распластавшаяся на овальной тарелочке. Не богато. Я вернулся на свое место, прихватив пакет молока. Теренц неотрывно следил за мной. Явно настраивал мыслеуправляемое силовое поле в ожидании, когда я на него брошусь. Заметив, что его взгляд пойман, он демонстративно посмотрел в сторону. Старый клоун.