В тот день Шептунов был подавлен и хмур.
Ян совершенно потерял ориентацию во времени и пространстве. Попытался сосчитать, как долго находится в пути, сопел, пыхтел, бурчал под нос. Затем зачертыхался зло, признавая с досадой, что занятие гиблое. Однообразие превращалось в пытку. Улиток есть он больше так и не рискнул, водоросли же отвратительно пахли, а по вкусу напоминали пластиковую тарелку из столовой на базе. Голод, уныние и злость заставляли Яна искать хоть какое-нибудь развлечение. Но в тоннеле, по которому они сейчас плыли многоножек, его любимцев, не наблюдалось, камни стали блеклы и серы. Даже величественные башни, спирали, конусы сталактитов набили оскомину.
Мусса долго наблюдала за его мрачной физиономией, а потом в ее темных глазах появилось какое-то новое выражение. Ян уже привык, что эмоции у русалок можно считать по глазам, лицевые мускулы для мимики они почти не используют, только в периоды резких и сильных эмоций.
— Что? — ворчливо спросил он, заметив смену настроения девушки, но та, прижала палец к губам и положила весло в лодку. Несколько минут спустя она показала пальцем на потолок. Янат задрал голову вверх, но ничего не увидел. Вдруг, Мусса резко хлопнула в ладоши. Громкий, четкий звук эхом пронеся под сводами, и в воздух мгновенно поднялась туча жучков. Они метались над головами, словно мириады алых сверкающих капель, создавая картину настолько завораживающую, что Ян просто неподвижно и молча смотрел, слегка приоткрыв рот. Рубиновые жучки ярко вспыхивали звездочками, переливались крошечными огоньками, которые то разгорались, то почти угасали. Наконец, жуки начали успокаиваться, их бешенный танец завершился. Медленно, насекомые опускались на стены тоннеля, облепив скалы подобно тысячам драгоценных камешков. Окружающее их сияние становилось все более тусклым и вскоре пропало совсем. Скалы, как и раньше, выглядели безжизненными и пустыми.
Только тогда Ян сглотнул и восхищенно посмотрел на русалку.
Сад не выглядел заброшенным. Заросшим и только. Пышно раскинули ветки декоративные кустарники, невысокая сирень шуршала еле слышно листьями сердечками. Бетонные плиты дорожки потрескались, но форму еще сохраняли. По краям их цвели нежные, похожие на крупные колокольчики растения — розовые, лиловые, красные, вперемешку с ними флоксы, фиалки, и еще какие-то мелкие, беленькие. Высокие упругие стебли лилий чередовались с зарослями календулы, дикого мака и садовой гвоздики. Великолепные кусты роз разрастались повсюду, одурманивая тонким ароматом свежести. Они привлекали внимание пчел и шмелей тяжелыми шапками алых, абрикосовых, желтоватых и бордовых цветов.