Он отошел от моряков, уверенный в том, что они сделают все правильно, и поднялся на стену, желая наблюдать за развитием событий.
И вскоре река понесла вниз по течению лодочку и плот. Лишь несколько раз Тирант улавливал, как нарушается мерный плеск волн — это происходило тогда, когда плот разворачивался или когда моряки действовали не вполне согласованно. Но тьма скрывала все, даже звуки.
А затем начался пожар.
* * *
Турки бежали, опасаясь, что византийцы вот-вот набросятся на них и ударят им в спину, воспользовавшись паникой в их лагере. Рассвет был уже близок, и в сером призрачном свете видно было, как скачут во весь опор, спасаясь, враги. Раненых, тех, кто потерял лошадей или каким-то другим образом лишился возможности передвигаться быстро, турки безжалостно побросали, и ни один человек не приходил другому на помощь.
Тирант вернулся в свой лагерь вместе с Ипполитом и застал сеньоров радостными. Все уже сидели в седлах, готовые скакать в лагерь турок и грабить там. Диафеб обратился к своему кузену:
— Полагаю, нужно отправить кого-нибудь в Константинополь и рассказать о нашей победе.
— Хорошо, — сказал Тирант.
— А вам, кузен, надо бы отдохнуть.
— Мне нужно выставить посты, — возразил Тирант. — Я не верю, что все турки до единого обратились в бегство. Среди них много людей и отважных, и коварных, и упрямых; кто-нибудь из них мог собрать отряд и, пользуясь нашей беспечностью, проникнуть к нам с оружием.
— Я займусь этим, — обещал Диафеб. — А вы ступайте сейчас же в шатер! Вы еще не вполне окрепли после ранения.
— Для нас хуже потерять одного нашего человека, чем убить сотню врагов, — пробормотал Тирант, чувствуя, что Диафеб во всем прав, и все же не желая соглашаться с ним. — Я должен сам проследить, чтобы выставили дозоры да хорошенько несли службу. Не то солдаты могут соблазниться добычей и оставить пост, а турки…
— Да идите же! — с досадой воскликнул Диафеб. — Я и сеньор Малвеи об этом позаботимся.
Он сделал знак Ипполиту, и тот почти силой увел Тиранта з шатер, где устроил на ночлег и сам улегся у входа, чтобы Тирант не смог сбежать.
Впрочем, последняя предосторожность оказалась излишней: едва Тирант опустился на свое ложе, как тотчас заснул.
Он пробудился через несколько часов после рассвета. Рядом стоял Ипполит и держал в руке кувшин — точь-в-точь как вчера это делал Сверчок.
— Кто вы? — спросил Тирант.
— Ипполит де Малвеи, — ответил молодой рыцарь.
— Почему вы прислуживаете мне?
— Предоставьте сегодня эту честь моему сыну, — вмешался сеньор Малвеи. — Ибо благодаря вашему уму и выдержке вчера была одержана великая победа.