Он сделал усилие над собой и снова открыл глаза. Сквозь туман начали вырисовываться родные лица: Аля… Мама… Гелька… Васька с тётей Валей…
Он закрыл глаза и улыбнулся — слава богу, он жив, всё хорошо, рядом все, кого он хотел видеть…
Он ещё раз попробовал открыть глаза, и над ним склонилось доброе лицо в обрамлении седых волос…
— Ну и напугал ты нас всех, пацан… — услышал он голос Аристарха.
«Вот теперь точно все здесь…» — удовлетворённо вздохнув, подумал он и, пытаясь улыбнуться, произнёс:
— Если бы я не собирался жить дальше, то сказал бы, что теперь можно умереть спокойно!
Все засмеялись.
— Шутит, значит, жить будет, — прокомментировал Аристарх Петрович.
— Робочка, любимый, я так счастлива, что ты наконец-то пришёл в себя. Теперь всё будет хорошо, я знаю! Я уверена! И я тебя теперь никому не отдам, даже не рассчитывай! — она улыбнулась сквозь слёзы радости. — И мне ещё так много надо тебе рассказать… — Казалось, она просто не могла сдержать слов и эмоций после «долгого молчания». Мысли бежали наперегонки с чувствами и, не обращая внимания на окружающих, она поспешила поведать своему милому Робочке, что пока тот «спал», его мама, знавшая об алином сердце ещё по тому самому разговору, настояла на обследовании у известного кардиолога на дорогущем оборудовании. И все результаты показали, что она совершенно здорова и ей даже очень полезны активные физические нагрузки, а провинциальные врачи просто опять предпочли перестраховаться. И что ледяная игла, засевшая в сердце после гибели Димки, растаяла, когда она встретила «своего Робочку». И что после того, как вырвала Робку из костлявых лап этой «бледной с косой», она окончательно поняла, что имя «Дима» — это лишь светлая память о погибшем друге детства, а не жизненный крест и не судьба. Ведь всё было не зря, у неё всё получилось, она смогла, оказавшись в нужное время в нужном месте, спасти самого дорогого ей на земле человека…
Робка закрыл глаза и с блаженной улыбкой слушал щебетание любимой, упиваясь чудесными звуками её голоса, мягкими переливами интонаций, это была настоящая музыка для его израненной души, посвящённая только ему одному…
— Знаешь, я почему-то абсолютно серьёзно считала, что после того, как ты признался мне в любви, с тобой обязательно должно было случиться что-то страшное. Я всё это время так боялась за тебя. И во всём, что происходило, я пыталась увидеть какие-то «знаки судьбы», полагаясь на какое-то призрачное «шестое чувство», в которое и сама-то не до конца верила… А душой и сердцем всегда хотела быть только с тобой… Какая же я была глупая!.. А ещё, я хочу тебя кое с кем познакомить!..