– Красивая! Ай, красивая очень-очень!
– Ага…
– Арти-бебе хочет погладить?
За эти годы Лейла добилась заметных успехов в унилингве.
Совсем рядом – плетеная корзинка. Крышка сдвинута. Что-то течет внутри. Тихий, ласковый шелест. Над краем всплывает изящная, как изделие ювелира, головка. Шоколадный треугольник, пятнышки зелени. Часто-часто мелькает раздвоенный язычок.
– Красивая… Как Фрида?
– Да! Маленькая Фрида!
– Фри…
– Погладь ее, Арти-бебе…
– Артур, назад! Нельзя!
Легкий стул отлетел в сторону. Тропа рванулась навстречу.
– Не трогай!!!
Артур не слышал. Все внимание ребенка поглотила змея в корзине. Блестящая, в сетчатых разводах. Ожившая струйка воды. Это большая радость – погладить такую. Задыхаясь от невинной, гибельной радости, Регина бежала, как не бегала никогда в жизни. Пуля, комета, убийственный луч. А казалось – она едва продвигается вперед, словно в кошмарном сне. Черепаха, улитка, паралитик. И медленно, как в кошмаре, тянулась детская рука к ядовитой смерти.
Она бежала, размахивая флейтой, словно оружием. Ладонь прикипела к серебру. Длился невозможный, резкий вскрик: фа-диез. Палец на клапане – как на спусковом крючке.
Вместо Артура обернулась Лейла. Далеко, не дотянуться… Регина ударила – на бегу, наотмашь, изо всех сил. Фа-диез, кнут, молния из колючей проволоки. Нянька отшатнулась, закрывая лицо руками. Корзинка выпала; подпрыгивая, откатилась в сторону. Смуглая кожа девушки стала пепельной. Лейла рухнула на колени, как если бы хотела поклониться доктору ван Фрассен до земли. Ее начало рвать желчью. Содрогаясь всем телом, несчастная ткнулась лбом в пузырящуюся, желто-зеленую лужицу – и хрипя, легла на бок. Свернулась калачиком, затихла.
Освободившись, змея заструилась прочь.
– Маленькая Фри! Не убегай…
– Артур!
Близко. Успела.
– Тетя Ри? Смотри, что у меня есть!
Ей оставалось двадцать шагов. Артуру понадобился всего один. Схватив змею, мальчик победно воздел добычу над головой.
– Брось! Брось немедленно!
Плавно изогнувшись, змея впилась зубами в запястье обидчика. Регине почудилось шипение – так шипит масло на раскаленной сковороде. Сердце дало сбой. С неба упала туча, неся мрак и холод. Ноги споткнулись на ровном месте.
– Ай!
«Все зря. Есть ли в лагере сыворотка?»
– Возвращаемся! Быстро!
– Больна…
Сосредоточенный, как хирург перед операцией, Артур изучал след от укуса. Регина схватила ребенка за руку – и отпустила, крича от боли. Ее ожгло огнем, будто в первый раз. Два пятнышка от клыков покрывала бурая корка, как на подгоревшей лепешке. Артур с интересом ковырнул корку ногтем. На землю посыпалась ржавая пыль.