— Эти суммы могли и не привлечь внимание налоговой. А если и привлекли — то ошибку надо сначала доказать, и доказывать свою правоту будете не вы, а проверяющие.
— Ага! — возразила она, — сначала оштрафуют, кучу денег с нашего счета снимут, а потом это мы будем бегать и доказывать, что не верблюды.
— Исправление этой суммы я имел ввиду, когда написал, что нет нормального учета в договоре о совместной деятельности, — металлическим тоном парировал аудитор.
От неожиданности и непонимания какое в принципе отношение имеют озвученные суммы к договору совместной деятельности, указанному в акте, Колесникова замолчала. Она непроизвольно взглянула на якобы равнодушно слушающего их перепалку Вадима. Неожиданно всплыла мысль о том, что она, словно кукла в кукольном театре, играет заранее подготовленную для нее роль. Он — кукловод. Но возмущение от качества предварительной аудиторской проверки, вынудившее ее работать и днем и ночью не покладая рук при отсутствии чей-либо помощи и ответственности, сознание собственной правоты и желание получить заслуженную награду — все это заглушило в голове смутную мысль о том, что плохой мир — это мудрее, чем хорошая война. И что Вадим, зная ее горячность, в настоящий момент просто использует. Но для чего?
Вдруг сознание подсказало, что даже номер договора, про который они говорят, не совпадает с тем договором, по сумме которого были разногласия с инспекцией. Открыв рот, девушка уже хотела было указать на этот факт, но не вышло.
Вмешалась молчавшая до этого Нина Константиновна. Мягко, извинительно — уговаривающим тоном начальница заметила:
— Я бы не стала говорить, что проверки Геннадия Иосифовича так плохи. У нас на заводе первые проверки также он проводил, только помощники у него тогда приезжали другие, — она назвала фамилии. В акте нам написали много замечаний, который потом помогли очень удачно пройти налоговую проверку. А эту проверку, я знаю, проводила другая девочка, совсем молоденькая.
Поймав нужную ему нить, Ворон подался вперед и присел рядом с Мухиным.
— Проще говоря, — будничным, вопросительно — утвердительным тоном, произнес он. — На стройку нам дали плохого аудитора, а на завод по производству оборудования — хорошего? И Ваше заключение мы читали невнимательно?
Он взглянул на Зингермана и добавил, полушутя — полусерьезно:
— Это что это вы одну фирму цените, а другую нет? Кстати, — он обратился к Строгой, — сколько мы заплатили ему за эту проверку? Может, денег мало?
Нина Константиновна суетливо стала перебирать цифры.
— Шестьдесят, — тихо сказала Вика, мрачнея все больше. Разговор ушел в сторону и она не в силах что-то изменить. Строгая дипломатично поддержала не ее — аудитора. Вадим готов заплатить, лишь бы уладить конфликт. А она, вместо ожидаемой похвалы, получила нагоняй за несвоевременно исправленные ошибки и спасибо ей вряд ли кто-то скажет.