"Легкий
бархатный стук.
Ваша
поступь легка:
Шаг
с мыска на каблук".
Кружится,
не думать ни
о чем! Мое сердце
оказалось
разбито на
локальные
диски. Или оно
напоминало
хлебные корочки,
которые не
склевали воробьи.
Меня несло по
сухо аплодирующей
траве, и я всеми
силами старался
хоть на минуту
стать счастливым.
Верить, когда
видишь, как
мертвяк с упоением
жует собственные
кишки. Любить,
понимая, что
тебя никто не
ждет. И в этом
сила.
Я
знаю, что на
меня смотрят
во все глаза,
что этот нацист,
что мой подшефный
интеллигент.
Сделав неполный
круг я пританцевал
к пятну костра,
а затем наподдал
такой пинок
своей вонючей
партнерше,
успевшей меня
изрядно выпачкать,
что она долго,
по инерции
бежала через
поле, пока не
запнулась и
не упала.
Ее
откляченный
зад так и просил
повторить
процедуру, но
второй пинок
я потратил на
дрыгающегося
у костра мертвяка,
засветив ему
смачный пендель
в туже точку.
Зомби, как мне
показалось,
обиженно завыл
и, пошатываясь,
побрел прочь.
Задница
в темноте не
поднималась
и не виляла.
Видимо, дама
при падении
сломала себе
шею, и хоть нервная
система погрубела,
но такой травмы
организм не
выдержал, застыл.
Интересно,
сколько она
будет подыхать?
Недели.
На
меня смотрели
две пары глаз:
голубые и карие.
Вообще-то у
Феликса Викторовича
они были чуть
посветлей, но
из-за юркости
и мелкокостности
его натуры,
(как это поэтично
сказать?) зеркала
его души казались
темнее. Во всяком
случае, у них
обоих в глазах
я различал
всего один
вопрос: "Парень,
ты не рехнулся?"
-Что
смотрите? Не
палить же в
воздух? Это был
единственный
способ, чтобы
вы перестали,
наконец, спорить.
Уши вянут.
Навыки
интернет-тролля
могут пригодиться
везде.
Глава
17
В
детстве на его
руке клацнули
челюсть бездомного
пса. Белые шрамы
на правом предплечье
не заросли и
с получением
депутатских
корочек. Он
только с большим
удовольствием
теперь расхаживал
по бурому ворсу
ковра. Вообще-то
это была выделанная
шкура медведя,
но Владимир
Соломкин
пренебрежительно
называл ее
ковриком. Нынче,
таким добром,
по дешевке
заваливали
рынок китайские
браконьеры.
Никакие законы
в брошенной
тайге им были
теперь не писаны.
Депутат специально
постелил шкуру
в прихожей
загородного
дома, выказывая,
в стиле нуворишей,
пренебрежение
к интерьеру
и к побежденному
хищнику.
Его
должность
состояла из
многих слов
с несколькими
предлогами.
Она даже оставляла
возможность
ввернуть пару
запятых, чтобы
смысл сказанного
быстрее доходил
до ума. Проще
говоря, должность
Соломкина
соответствовала
трехэтажному
дому, который
он выстроил
за какой-то год
в охраняемом
поселке, подле
дороги на Кольцово.
Это было совсем
недалеко от
Новосибирска
и близко от
Заельцовского
кладбища.