Взрыв последовал неожиданно, хотя мы его и ждали. За ним последовала пулеметная очередь. Из засады в переднюю машину был выпущен фаустпатрон. Немец, стрелявший по самоходке, видимо, промахнулся, а мина встретила на своем пути ствол дерева и взорвалась, повалив на самоходку пораженное дерево. Где немцы? Ничего не видно, но и промедление в такой ситуации подобно смерти. Сидоренко из ручного пулемета открыл огонь, и в какой-то степени это затормозило действия фашистов. Тут же дал команду механику – свернуть вправо, где подлесок реже и видимость лучше. Там и из пулемета огонь полезней.
Свалив несколько деревьев, Николай по команде командира остановил машину. Видимо, Сидоренко хотел чуточку разобраться, куда вести огонь. За нами следовали еще самоходки, которым тоже надо было принять меры, чтобы из-за кустарника не накрыли фаустпатронщики. Командир батареи, капитан Приходько, уже успел открыть огонь из орудия. Теперь и мы видели, как между деревьев, впереди, метались фигуры гитлеровцев. Их серо-зеленые шинели плохо гармонировали с березняком, и я видел, как они перебегали от укрытия к укрытию. Пулеметный огонь с наших машин не давал им возможности приблизиться, и они держались на дистанции, не позволявшей им стрелять фаустпатронами.
Командирский бронетранспортер выдвинулся за поворот лесной дороги, и его пулеметный огонь стал особенно эффективным. Продвинулись и мы вперед метров на пятьдесят. Наконец и нам удалось выстрелить из орудия. Я видел, как удачно разорвался снаряд, который мы послали вдоль дороги. Как раз немцы начали отходить вглубь, им надо было перебежать через дорогу. Тут снаряд их и накрыл. Следом за первым снарядом Приходько послал еще один. Это решило исход дела. Видя, что засада не удалась, немцам ничего не оставалось делать, как углубиться в лес и скрыться под его защитой.
Бой закончился так же мгновенно, как и начался. Наступила тишина. Преследовать не было смысла. Ясно было, что эта группа не регулярная часть, а остатки тех частей, которые оставались в нашем тылу, не успев отойти с отступающей армией. Теперь же они пробивались к Данцигу.
Нам была поставлена задача – перерезать шоссейную дорогу, которая была в нескольких километрах от того населенного пункта, из которого мы только что выбрались. Немцы отдельными группами просачивались из лесов и выходили на это шоссе. В меру своей вооруженности они пытались минировать узкие места, взрывали мосты, делали завалы, валили линии электропередачи, нападали на наши обозы, отдельно следовавшие санитарные машины и, наконец, даже на колонны мирных беженцев, не редко своих же, немцев.