Возможно, остальные просто спрятались за углом.
— Нервничаешь?
— С чего бы?
— Действительно, — сказала Кира. — Высадка на планету, с которой мы едва унесли ноги и ситуация на которой с тех пор не улучшилась, — это, конечно, сущие пустяки.
— Такое я проделываю походя, — подтвердил я.
Кира скинула ботинки и с ногами забралась в кресло.
Сейчас она больше была похожа на обычную девчонку, а не на боевого пилота с сотней вылетов за плечами.
Забавно, но до этого момента я не рассматривал ее как женщину. Сначала она была просто объектом, целью спасательной операции, потом — пациентом больницы, из-за которого мы застряли на Веннту до самого штурма, потом — боевым товарищем и партнером. Наверное, что-то со мной не так.
Единственным оправданием мне может служить тот факт, что я был слишком глубоко погружен в попытки найти ключи к происходящему и наконец-то понять, кто я такой.
Довольно слабое оправдание.
Особенно если учесть, что капитан Штирнер — не просто женщина, а очень привлекательная женщина.
— О чем ты опять задумался, капитан?
— О главном вопросе жизни, Вселенной и всего остального, капитан, — сказал я.
— И какой же ответ?
— Сорок два.[6]
— Ты надо мной издеваешься?
— Нет, — сказал я. — Сорок два — это нормальный ответ. Ничем не хуже любого другого.
— И что он означает?
— Какая разница?
— Действительно, — согласилась Кира. — Я уже поблагодарила тебя за свое спасение?
— И не один раз.
— Это, наверное, глупо, — сказала она. — И, наверное, это мало что для тебя значит, но я хочу тебя поцеловать.
Говорят, что секс — это защитная реакция.
Говорят, что таким образом слабые человеческие существа пытаются заглушить страх перед грядущим, хотя бы на миг почувствовать себя не одинокими в этой бесконечной вселенной, полной опасностей.
Говорят, что это лишь способ сбросить напряжение перед боем, говорят, что такие отношения ничего не значат и выбор партнера не имеет принципиального значения.
Пусть говорят.
Мы зашли со стороны Солнца, минимизировав таким образом риск возможного обнаружения нас детекторами скаари.
«Ястреб» все же был кораблем контрабандистов, «Тритон» создавался специально для скрытных диверсионных операций на территории противника, а скаари вряд ли ожидали такого визита и усердно сканировали внешнее пространство, так что у нас были неплохие шансы остаться незамеченными.
Корабли такого класса можно обнаружить, только если знать, что ищешь и хотя бы приблизительно представляешь где. Скаари же должны были в первую очередь опасаться массированного вторжения кленнонцев — эскадра адмирала Реннера все еще шастала где-то поблизости — и следить, чтобы с планеты никто не улизнул. Возможность, что два малых судна тайком попытаются пробраться на охваченную войной планету, была исчезающее мала, и мы надеялись, что скаари не станут рассматривать ее всерьез.