— С утра я сама не своя. Мне больше подходит вечер и ночь. В Лондоне…
Эви вдруг умолкла на полуслове, вспомнив события прошедшей ночи.
То, что она могла забыть о них, лишний раз доказывало, что ее никак нельзя было назвать ранней пташкой.
Святые небеса, он же поцеловал ее! А она поцеловала его в ответ. Восторг смешался с тревогой. Должна ли она сказать что-либо — о том, что случилось между ними? А он, что сделает он? Промолчит или…
Он с размаху ударил рыбину о большой плоский камень и вытащил из-за пояса нож.
— Так что там насчет Лондона?
Ясно. Он ничего не скажет.
— Я… нет, ничего.
Разочарование почти полностью вытеснило восторг. Неужели случившееся стало для него настолько ничего не значащим событием, что он попросту забыл о том, что было между ними совсем недавно? Или же дело в том, что чувства, которые испытала она — радостное возбуждение, волнение и очарование, — не коснулись его? Думать об этом было унизительно, а, поскольку Эви не привыкла к унижению, она постаралась отогнать от себя эти мысли.
Он вел себя как джентльмен, только и всего. Хорошо воспитанный мужчина никогда не напомнит женщине о том, что можно расценивать как ее нравственное падение, пусть даже минутное. И не имеет никакого значения, что джентльмен ни за что не стал бы целовать ее вообще, сейчас он был таковым — и точка. Откровенно говоря, она должна быть ему благодарна. Он спас ее от чудовищного заблуждения и неловкости, не говоря уже о глупых девичьих мечтах.
Мак-Алистер сам заявил ей, что она предназначена другому, не так ли? В ее понимании это было равносильно, что он сказал бы ей: «Извините, нет, благодарю вас». Значит, его поведение, вместе с этой нарочитой забывчивостью, свидетельствовало о том, что он стремился сорвать лишь несколько случайных поцелуев. И, пожалуй, ей стоит хорошенько запомнить это.
Напустив на себя деланное равнодушие, она вновь взглянула на принесенную им рыбу.
— Уит и Алекс будут поражены, когда узнают, что…
Эви опять умолкла, когда он принялся чистить свой улов. Мак-Алистер поднял голову.
— Вы что, никогда не видели, как потрошат рыбу?
— О да, видела. Много раз. — Она старательно избегала смотреть на него и на то, что он делает. — Уит с Алексом часто ходят на рыбалку. Эта привычка осталась у них с детства. — Эви вновь недовольно скривилась. — Мальчишки часто играют со всякой гадостью.
— Они подбрасывали эту гадость вам в постель, верно?
— Рискуя нарваться на гнев управляющего? — Эви рассмеялась и покачала головой. — Нет, они предпочитали гоняться за нами по двору, привязав к концу палки голову и… внутренности.