– Я что ли буду отвечать за связь с ними? – уточнил Женя.
– Как хочешь, можешь кого угодно назначить, но всё равно главный редактор должен знать боссов типографии лично.
– Главный редактор?
– Ах, да. Мы решили, что у газеты главным редактором будешь ты.
Женя потерял дар речи от радости.
– В тебе есть лидерские качества, – продолжал Настоящий, – ты как Варицкий можешь ничего не делать и не уметь, а все бегут к тебе за советом и помощью. Тот, к кому все обращаются, тот и есть главный. Даже если он полный болван. Это я не про тебя, это я про Варицкого. Но ты, знай, ты ничем его не хуже. Когда-нибудь ты будешь великим человеком… А пока, дам тебе совет. Запомни волшебное слово редактора – это союз «но». И употребляй это слово как можно чаще. Например, когда у тебя спрашивают, хороша ли статья, ты отвечай – хороша, но… Или, если тебя просят что-нибудь напечатать, ты говори – мы постараемся, но… Или, скажем, вечером у тебя отпрашиваются уставшие сотрудники, ты говори – да-да, на сегодня всё, но…
– А что говорить, после «но»?
– Это придет с опытом, пока говори что попало. Не важно.
Настоящий замолчал, и Женя стал обдумывать неожиданно свалившуюся информацию. Вскоре они доехали по Софрино, таксист лихо затормозил перед типографской проходной и повернулся к ним за деньгами. Настоящий протянул ему четыреста рублей, сказал, что сдачи не нужно, и вылез из машины.
Первый номер газеты «Alma Matrix» успел появиться в свет утром, буквально за несколько часов до приезда проректора по воспитательной работе, и произвел настоящий фурор. Семинария ходила ходуном. Все экземпляры разошлись мгновенно. Газету читали на вахтах, в аудиториях, в спальнях. Её читали вслух небольшими кампаниями, ее читали про себя, заткнув уши берушами или уединившись в читальном зале библиотеки. Половина лекций было сорвана из-за того, что преподавателей втягивали в обсуждение материалов и всей задумки в целом. Ректор посмеивался и ждал отца Траяна. Редакция отсыпалась.
… Игумен Траян сидел у себя в кабинете и морщился. На столе по правую от него руку стояла тарелка с тонко нарезанным лимоном, и проректор, аккуратно насаживая дольки на двузубую вилку, отправлял их в рот – в поездке он немного простудился. Но морщился проректор не от лимона, а от газеты «Alma Matrix», пахнущей свежей типографской краской и привольем студенчества. Его не было полтора месяца, а в семинарии завелась свобода слова.
Газета была хулиганской.
Во всю первую полосу была большая фотография стоящих на фоне Академии проректора и двух студентов по правую и левую руку. Траян никогда не видел этой фотографии, он выглядел на ней очень внушительно. Вот только правая часть изображения была превращена в пелену падающих цифр, какими в фильме «Матрица» изображалась как раз таки Матрица. И половина проректора вместе с половиной Академии благополучно превращались в цифры. Но при этом семинарист, стоящий по оцифрованную сторону Траяна оставался самим собой. Заголовок гласил: «Ты увяз в Матрице», подзаголовок вопрошал: «Что было раньше, семинария или проректор?» Ответ давался на развороте четвертой и пятой страниц. Траян несколько раз смотрел фильм, поскольку знал, что им увлекаются студенты, и потому быстро уловил суть. Его сравнивали с агентом Смитом и на примере отношения агента с Матрицей объясняли, что возникли проректор и семинария одновременно, поскольку проректор – это и есть семинария, а семинария – это проректор. «Тоже мне откровение», – подумал Траян и вернулся к первой полосе.