Получив подкрепление из Нормандии, Вильгельм 20 октября покинул Гастингс, оставив для охраны его надежный гарнизон. Опасаясь засад, он не пошел более короткой лесной дорогой, предпочитая двигаться побережьем, вдоль которого параллельно с войском шли его суда. Вечером того же дня он уже был в Ромни. В наказание за убийство множества своих людей он обрек город на сожжение, и приговор тут же был приведен в исполнение. Отныне любое сопротивление со стороны англосаксов рассматривалось как мятеж против новой власти. Официально проблема наследования престола рассматривалась как решенная.
Войско Вильгельма продолжало двигаться в направлении Дувра. Город, удачно расположенный на обрывистом скалистом берегу, к тому же был надежно защищен оборонительными сооружениями, построенными по распоряжению Гарольда, и находился под охраной многочисленного гарнизона. Несомненно, попытка взять его штурмом была бы сопряжена с большим риском. Однако защитники города, устрашенные участью Ромни, сами вышли навстречу Вильгельму, преподнеся ему ключи от цитадели. Герцог принял капитуляцию и собирался оставить город невредимым, однако при виде столь мирного исхода дела взбунтовалась нормандская пехота: герцог превышает свои полномочия, лишая победителей их законной добычи! Солдатня толпой ринулась к ближайшим домам и подожгла их, после чего пожар стал стремительно распространяться по городу. Вильгельм и его рыцари были вынуждены бессильно взирать на этот бунт. Герцог предпочел не наказывать виновных, зато согласился компенсировать жителям Дувра причиненный им ущерб. Подобный образ действий показывал, что он чувствовал себя не захватчиком в завоеванной стране, а законным правителем. Войску было предоставлено несколько дней отдыха в городе, и чтобы разместить на постой такую массу людей, многим горожанам пришлось покинуть свои дома. Все бы ничего, если бы не эпидемия дизентерии...
Тем временем паника распространилась по многим деревням Суссекса и Кента: крестьяне опасались реквизиций, ложившихся непосильным бременем на их плечи. Начался самый настоящий исход из этих приморских регионов. Дороги, ведущие в направлении Темзы, были запружены беженцами.
Эдвин и Моркар, получив известие о гибели Гарольда, наконец-то решились двинуться к югу и беспрепятственно вошли в Лондон. Свою сестру Эдит, вдову Гарольда, тогда носившую под сердцем первого ребенка, они оставили под надежной охраной в Честере: как знать, не суждено ли дитяти, который должен появиться на свет, стать наследником английского престола? В Лондоне они встретили многих представителей знати, двух архиепископов, а также командиров хускарлов. В конце октября эта ассамблея, к которой присоединилась буржуазия города, избрала королем юного Эдгара Этелинга, которого архиепископ Стиганд короновал и помазал на царство.