- Да ничего особенного не скажу, парой слов перемолвились, а в полутьме не разглядишь. Расположена кузня, сам видел как - понабросаны тонкие стволы на края яруги, все тяп-ляп на скорую руку. Надо признать, правда, что времени у них не было что-то дельное построить. Кроме того, звук из оврага наружу глухо доносится, и все более в сторону леса. Так что, опять же хоронятся от обнаружения с Ветлуги. Так что, если примут нас, попрошусь у Любима осмотреться в его кузне, да поспрошаю как железо они добывают, да что с ним делают.
- Добре. Как железо они получают, понятно. Здесь только руды болотные, а вот то, что кирпича я у них не увидел, и домишки плохонькие стоят, так это тебе флаг в руки, твоя идея была кирпичи строгать.
- Ну да, моя. Лучше будет ежели я по мастеровой части пойду... Тьфу... Правильно ты говоришь, уже начинаю местные обороты речи заимствовать.
Домишки внутри тына были действительно аховые. С точки зрения будущего, конечно. Да и что можно построить за пару лет, особенно если еще и другими делами надо заниматься. Одна улица с двумя рядами полуземляночных домов, разгороженных между собой жердяными изгородями, либо плетнями. Каждый длиной метров восемь-девять с двухскатной крышей, упирающейся концами почти в землю и покрытой дерном. Двери в дома были с обоих концов. Как высказал предположение Вячеслав, увидевший выбегающую из задней двери козу, подгоняемую хворостиной бегущей за ней девочки лет шести-семи, используются эти строения не только для людей, но и для скотины. Задняя дверь как раз для живности и служит. По крайней мере, зимой, в сильные морозы. Хотя отдельные пристройки для скотины тоже стояли, сбитые из жердей и обмазанные кое-где глиной. Вокруг копошились курицы, другой же скотины видно не было. В первую очередь, конечно, из-за недостатка места за изгородью. Как узнали потом от Антипа, скотину пасли на дальнем выгоне, потому как ближняя пажить весной иногда заливалась водой и высыхала не скоро. Труб на полуземлянках видно не было, значит, топились они по-черному. Исключений было два. Рядом с воротами, на небольшой площади, стоял деревянный двухскатный сруб с высокой подклетью. К входной двери дома вела длинная пологая лестница, более похожей на мостки, однако и в подклеть был заход снаружи, выглядевший как небольшая дверца в половину человеческого роста. Судя по сиганувшему в парадный вход дружиннику, который перед этим открывал им калитку, это была дружинная изба. Тут и дымоход торчал, и рядом народ толкался, вылезший поглядеть на гостей и степенно здоровающийся по очереди с Любимом, Сварой, Антипом, гостями, но с расспросами не лезший. Вторым исключением был дом кузнеца, примыкавший к тыну в дальнем угле веси. Это был небольшой сруб, рубленный в лапу и объединенный под одной крышей с хлевом. Труба тут, к сожалению, тоже отсутствовала.