Перед глазами проводника была подробная карта с пометками еще со времен спасательной операции. Красный круг радиусом в три километра соответствовал эпицентру первого, более мощного взрыва: месту, горело все, что могло и не могло гореть. Здесь была зона сплошных разрушений.
Из Зеленой и Синей зон уцелевшие жители Новосибирска давно вынесли все, что можно было употребить в пищу. Караваев даже удивлялся той методичности, с которой город был разграблен. В радиоактивном аду люди не пропустили ни одной буханки хлеба, ни одной банки консервов там, где можно было хоть недолго находиться на открытом месте; не забыли ни одного ларька, ни одной забегаловки, а про склады и говорить нечего. Выпотрошили даже автоматы по продаже леденцов, притом, что магазины бытовой техники или ювелирных изделий остались почти нетронутыми.
А здесь, рядом с «Ground Zero» на поверхности ничего не нашел бы даже самый отчаянный мародер. То, что не доделали пожары и взрывная волна, закончило наводнение — если что-то здесь и было, оно оказалось погребено под слоем спрессованных обломков. С лопатой тут было делать нечего, и даже экскаватор мог не помочь.
Но именно здесь глубоко под землей они надеялись найти то, что поможет Подгорному пережить новую зиму без голода.
Даже выйдя на поверхность, они продолжали жить в режиме вечного аврала. Как только в начале сентября закончилась свистопляска с уборочной, когда из земли пришлось выкапывать недозревшую картошку — практически монокультуру, сразу же началась подготовка к зиме, которую ждали рано. Уже в конце октября ждали заморозков до минус двадцати.
Еще в начале уборочной страды было ясно, что крохотного урожая хватит только до следующей весны. Охота не могла заполнить брешей, рыбы в ближайших реках не было, и даже забой лошадей и коз мало что дал бы.
Перед общиной снова встал ненадолго забытый призрак голода. В этой остановке ее руководство ломало голову, перекраивая продовольственные нормы как тришкин кафтан.
Наличного запаса хватило бы, чтоб пережить зиму. Но на грани голодного обморока, и не всем. Казалось, помочь может только чудо, но дни шли, а чудес не происходило. Стоит ли удивляться, что когда подвернулась возможность поискать еду там, где никому еще не приходило в голову — в эпицентре, за нее сразу ухватились?
Возглавлял экспедицию Павел Ефремов, за техническую часть и вождение отвечал работавший бывший нефтяник, работавший на «северах», а на Антоне лежала ответственность за спуск. Или «залаз», как он его называл.
Автопарк Города поражал пестротой. Тут были и армейские «Уралы», найденные еще в Новосибирске, и десяток КамАЗов, доставшихся поисковикам в почти идеальном состоянии, и две «Шишиги» выживальщиков, которые прошли испытание посерьезнее, чем ралли «Париж-Дакар». Из боевой техники имелось две боевых машины пехоты, три МТЛБ и несколько новых «Тигров» и «Волков». Тут же был целый взвод внедорожников и малотоннажных грузовиков. Все это собирали с миру по нитке; и если мелочь в основном происходила из подземных гаражей, где ее не затронуло действие импульса, то почти все большегрузные автомобили были добыты во время вылазок.