Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро (Автор) - страница 261

Пощади! Услышь мой стон:
«Не терзай меня, не мучай,
Купидон!»
Преданно тебе служил я,
А какой был в этом толк?
Ветреный военачальник,
Покидаю я твой полк.
Хоть давно завербовался
Я под сень твоих знамен,—
До сих пор ничем за службу
Не был я вознагражден.
«Не терзай меня, не мучай,
Купидон!»
Войско горемык влюбленных
Верит в разум твой и мощь,
Но беда солдату, если
У него незрячий вождь.
Где у полководца стойкость,
Если с крылышками он?
И как с голого получишь
Свой солдатский рацион?
«Не терзай меня, не мучай,
Купидон!»
Труженик любовной нивы,
Жил я только для нее,
Десять лучших лет ей отдал,
Все имение свое.
Я пахал морские волны,
Засевал песчаный склон —
Урожай стыда и скорби
Я собрать был обречен.
«Не терзай меня, не мучай,
Купидон!»
Башню в пустоте возвел я
Из неисполнимых снов —
Кончилось, как с Вавилоном,
Страшной путаницей слов:
Стала желчь там зваться «медом»,
«Стрекозою» — скорпион,
Зло преобразилось в «благо»,
Беззаконие — в «закон»…
«Не терзай меня, не мучай,
Купидон!»

Из-за черной сеньориты…

Из-за черной сеньориты
В горе черный воздыхатель,
Из очей его из черных
Слезы черные струятся.
Чернотой ночной укутан,
Черною объят печалью,
Черную он серенаду
Ей поет о черной страсти.
Черная в руках гитара,
Черные колки и струны,
Словно черная досада
Их одела в черный траур.
«Черный день господь послал мне!
Если бы я не был черным,
Почернел бы я, увидев
Черную неблагодарность.
Ах! Меж нас, мой ангел черный,
Черная шмыгнула кошка,—
В черном теле меня держишь,
Белое зовешь ты черным».
Чернокожей сеньорите
Надоел вздыхатель черный,
И чернить беднягу стала
Черными она словами:
«Что ты ходишь, черномазый,
Вслед за мною черной тенью?
Ты достоин, черный дурень,
Только черного презренья».
Став чернее черной тучи,
Черный кавалер с поклоном
Черным помахал сомбреро
И пропал во мраке черном.

Лопе де Вега

О том, как Абиндарраэс поведал дону Родриго де Нарваэс про свою любовь и получил дозволение насладиться ею

Перевод М. Донского

В цитадели Антекеры
Пленный мавр Абиндарраэс
Горько сетовал, и стонам
Эхо гулко откликалось.
И наместник антекерский,
Дон Родриго де Нарваэс,
Поражен был: воин должен
Стойкость проявлять в несчастье.
«Ах! — Абенсеррах воскликнул,—
Благороднейший Нарваэс!
Потерпел я пораженье,
Но, на этот жребий плачась,
Выказал бы я Фортуне
Черную неблагодарность:
Быть в плену у вас почетно
Даже для Абенсерраха.
Нынче двадцать два мне года,
И прекрасная Харифа
Двадцать и два года правит
В этом сердце как царица.
Это имя всем известно:
Не равно ли знамениты
Меч алькальда Антекеры
И краса моей Харифы?
С ней в один мы день родились,
Но боюсь, что я ошибся,
Двадцатидвухлетним сроком