Вскоре, обойдя справа возвышающуюся над местностью горку, Игорь достиг опушки леса и, взяв левее, повёл группу почти строго на запад, огибая обширную поляну и стремясь зайти так, чтобы обрушиться на противника с севера. Игорь по-прежнему бежал первым. Рядом, не отставая ни на шаг, тяжело топал Ляпин. Чуть сзади тащил свой пулемёт Мыльцын, а дальше, растянувшись почти на сотню метров, вся остальная группа.
Решив, что безлесная опушка осталась позади, и наверняка зная, что впереди не далее чем в полутора сотнях метров идущая по хребту тропа, Игорь замедлил шаг и, наконец, встав, поднял руку, останавливая набегающих бойцов.
Прежде чем ввязаться в бой, нужно было хоть немного передохнуть и восстановить дыхание.
Подполковник Трясунов.
Комбат нервно расхаживался вдоль стола дежурного по части. Его и без того осунувшееся от болезни лицо за последние полтора часа постарело на несколько лет, щёки ввалились, а в глазах только усилился лихорадочный блеск. Или это мерцали тщательно срываемые от других слёзы?
— Товарищ подполковник, — оперативный дежурный тоже выглядел сильно уставшим, — Крушинин докладывает, что бой продолжается.
— Интенсивность?
— Без изменений, — не слишком уверенно ответил оперативный.
— Когда к месту боестолкновения подтянутся наши группы? — перестав ходить, подполковник остановился напротив карты.
— Продолжают движение… — уверенности в голосе оперативного не было вовсе.
— Я уже битый час слышу одно и то же: «продолжают движение»! — командир отряда махнул рукой, выражая собственную досаду. — Крайние координаты групп?
— Они в движении… мы… они не передавали.
— Запросите координаты, живо! Нет, я сам! — и тут же жест рукой, словно отметая, отбрасывая своё предыдущее приказание — «не стану мешать». — Что относительно авиации?
Оперативный отрицательно покачал головой.
— Облачность.
Входная дверь открылась, и в палатке появился майор Грелкин.
— Никишин докладывает, что они уже на подходе, — прямо с порога объявил он.
— На подходе?! — комбат скептически хмыкнул. — Это они на подходе к…там, а пока выберутся к месту боя… — доводить до конца свою мысль подполковник не стал, а, махнув рукой, сел на скамейку и принялся ждать новых и хотя бы чуточку утешительных сведений.
Шамиль Басаев.
Шамиль Басаев продумывал свою речь — выступление, посвящённое ещё одной победе армии Ичкерии над русскими интервентами. Сидя в кресле и мечтательно полуприкрыв глаза, он готовился поведать миру о победе, доказывающей силу оружия и крепость духа подчинённых ему воинов. Но слова не складывались. Посидев некоторое время в раздумьях, Шамиль решил, что, пожалуй, вместо речи ему стоит дать интервью.