-- Спасибо, не надо. Все хорошо.
-- Ты уверена, - наклонился Федор Константинович, - Я слышал звон бьющегося стекла.
Светлана Анисимовна увидев мои опухшие костяшки и расцарапанные ладони, только покачала головой. В ее глазах мерцали праведный гнев и полная уверенность, что во всем виноват Ласснир. Что ж отчасти это так.
-- Вчера мы немного повздорили, - вздохнула, - И сегодня. Но уже все в порядке.
-- Точно? Ниночка, ты можешь нам доверять. Мы поможем тебе. И на таких, - Светлана Анисимовна покосилась на зевающего дракона, - управа найдется.
-- Спасибо. Но все хорошо. Я со всем разберусь сама, - добрые слова разбередили сердце, - Вот разве что дверь... Что теперь делать, даже не знаю.
-- А вот у меня телефончик есть, - выпорхнула из квартиры Ольга Ильинишна с визиткой, - Они дверки быстро делают. Мы сами у них заказывали.
-- Спасибо большое.
Соседи расходились неохотно. Уж не знаю, то ли из-за любопытства, то ли и впрямь за меня так беспокоились.
-- Друзья познаются в беде, - пробормотала себе под нос, - и соседи, по-видимому, тоже.
-- Ну, что успокоилась?
-- Нет, - стараясь не смотреть на него.
-- Принести подушку?
-- Нет.
-- Тогда чего ты хочешь?
-- Не знаю.
Дракон сощурился, изучая меня как какое-то интересное насекомое. Я поджала губы и попыталась пройти мимо него.
-- Злишься?
Остановилась и, прижав гордость к стенке, кивнула.
-- Злюсь.
-- А зря.
-- Почему это? - застыв в шаге от лениво потягивающегося дракона.
-- Я не просил тебя тревожить мой сон. Это не ты, а я на тебя должен злиться.
Напрочь проигнорировав мой убийственный взгляд, Ласснир улыбнулся.
-- А в тот раз я от твоего визга едва не оглох, - в подтверждение сказанного, засунул мизинец в ухо и потряс головой, - Еще потом неделю в ушах звон стоял.
-- Ах, ты!...
Меня аж затрясло от возмущения. Нестерпимо захотелось врезать по этой ухмыляющейся физиономии, но что-то подсказывало, это будет последнее, что я сделаю в своей жизни. За такое дракон свернет мне шею и не поморщится. Никакие браслеты не спасут.
Молчание затягивалось. Мы смотрели друг на друга, молча, не шевелясь и даже не дыша. И я вдруг совершенно ясно увидела, что он просто издевается надо мной. Трель телефонного звонка с трудом пробилась в мое затуманенное яростью сознание.
-- Да! - рявкнула я в трубку, не особо тревожась, кто на том конце.
-- Нина Валентиновна?
-- Слушаю, - не спуская глаз с веселящегося Ласснира.
-- Это, Станислав, я вчера вам звонил.
-- Помню.