– Я не понял, – перебил Климов Алехина, – они что в кровосмесительной связи состояли?
– Нет, это известная цитата из Песни Песней царя Соломона. Ее обычно использовали для описания взаимоотношений папы и кардиналов или папы и церкви. Климент был набит подобными цитатами под завязку, вот они и выскакивали из него в самых патетических местах. – Далее в послании следовали стихи, написанные откровенно коряво и туманно. Алехин читал медленно, иногда поправляясь и возвращаясь к предыдущим строчкам:
Семь ангелов хранят секрет.
Когда найдешь из них ты четверых,
Идя дорогой пилигрима,
Увидишь остальных сначала в голове своей, потом в камнях. Внимательно прочти скрижали их.
И якорь обретешь, который погрузит тебя в глубины.
Там пятый ангел будет ждать тебя.
Так, розу сладкую вкусив,
В бутоне древо жизни угадаешь.
Слепца прозревшего возьми в проводники
И вниз спеши, налево и направо.
Надежды знак даруем мы тебе.
Его ты поверни навстречу свету.
И тьма разверзнется.
– Какая-то абракадабра, – задумчиво проговорил Кен и дочитал последние строки письма:
Не забудь же дядей своих Гильома и Хуго, сестер моих Элеонору и Дельфинию, братьев своих двоюродных Петра, Гильома и Николая и всех ближних. Да пребудет с тобой мое апостольское благословение.
Дано в Авиньоне, в декабрьские календы[2] одиннадцатого года.
– То есть 1 декабря в одиннадцатый год понтификата Климента VI. Cтало быть, в 1352 году. Папа, если я не ошибаюсь, умер где-то через пару дней, – констатировал Алехин.
– 6 декабря, если быть точным, – подтвердил Климов.
– Должен вас разочаровать, Федор Алексеевич. Документ, очевидно, подлинный, но Хуго де Бофор, конечно же, нашел сокровища, если, как пишет Климент, знал дорогу.
– А вот тут вы заблуждаетесь. Папа умер ночью, а уже во второй половине дня 6 декабря не стало самого Хуго де Бофора. Он скончался внезапно при загадочных обстоятельствах 7 декабря, на следующий день после смерти своего отца. – Климов торжествующе смотрел на Кена. В глазах Алехина появился блеск.
В Авиньонском дворце спрятано величайшее сокровище мира, которое так и не нашло наследника. Ребро святого Марциала, волос Николая Чудотворца и чаша Грааля – это, конечно, прекрасно, но 10 тысяч золотых флоринов, да драгоценные камни, да посуда потянут на порядочное состояние. Рог единорога можно будет изящно пожертвовать в какой-нибудь музей Клюни. Стоп. Сокровище Авиньонского дворца принадлежит, очевидно, Франции. Алехин опять включил сарказм:
– Федор Алексеевич, даже если тайник остался нетронутым, в чем я сильно сомневаюсь, даже если вам удастся его обнаружить, находка вам не достанется. Это собственность французского народа.