Пока гости собирались в зале, я по привычке ходил между ними и слушал. Кто-то шептался об убийстве короля Андрея, другие о новой смертоносной болезни[47]. Рассказывали, будто еще осенью прибыла из Таврии одна галея, принадлежавшая генуэзцам. Зашла она в гавань Мессины, что на Сицилии, и бросила якорь. Но на берег никто не вышел. И на палубе не видно было обычной суеты. Так стояла эта галея пустой и страшной. Наконец, люди из любопытства поднялись на нее и обнаружили одних мертвецов. Сидели они за веслами, бледные и давно окоченевшие. Вскоре все, кто побывал на том корабле, умерли. А потом и половина жителей Мессины. В январе болезнь добралась до Прованса. Один рыцарь утверждал даже, что в Ницце улицы завалены трупами и убирать их некому. Думаю, говорил он правду. На его храбром лице, изуродованном шрамами, прочел я такой ужас, что сам невольно вздрогнул. Тотчас нашлись и другие очевидцы. Купец, много путешествовавший по свету, рассказывал, будто новая болезнь пришла уже в Париж, Рим и Авиньон. Повсюду оставила она по себе страшную жатву.
Вскоре все столпились вокруг свидетелей этого бедствия и совсем забыли о причине, по которой пришли во дворец. Так что, когда герольд объявил о выходе королевы, не смогли сразу умолкнуть. Купец, о котором сказал выше, продолжал вещать во весь голос. И чем бледнее становились лица его слушателей, тем больше был собою доволен:
– Сначала на теле появляется фурункул величиной с яйцо или даже яблоко…
– Тишина! – грозно крикнул герольд. Купец перешел на шепот:
– Искать этот фурункул надо под мышками… И в паху.
– Силы небесные! – пронеслось по залу.
Я заметил, как некоторые стали опасливо щупать себя в указанных местах. Выглядели они при этом весьма глупо.
– Тишина! Королева будет говорить! – Герольд стукнул жезлом о каменный пол, но никто к нему даже не обернулся.
– Постепенно фурункулы покрывают все тело, – голос купца стал густым и страшным, а глаза сверкали.
– И что? Что? – посыпались вопросы со всех сторон.
– Потом на руках и бедрах появляются черные или багровые пятна.
– И все?
– Нет, не все. Через день-два человек умирает. Словно его и не было, – провозгласил купец и важно оглядел присутствующих.
– Умерли уже тысячи, тысячи… – заговорил опять рыцарь со шрамами на лице. Глаза его смотрели куда-то в сторону, словно ему одному было известно о будущем, которое нас ждет.
– За грехи это, за грехи! – запричитали тут и там.
– Почто задушили доброго короля Андрея? Вот оно наказание Божье за убийство невинного агнца! – выкрикнул один из сеньоров.
– Молчать! – Герольд сорвался на визг. – Порядок! Королева будет говорить. – Иоанна, видя неподобающее поведение собравшихся, решила, что в Аквах ее ненавидят и даже не хотят слушать. Будучи женщиной хитрой и изворотливой, она по привычке намеревалась прикинуться слабой и несчастной. В глазах ее, как и в Марселе, появились слезы, а голос задрожал: