племянницы последнего византийского императора. Она вывезла книги из
Константинополя и тем самым спасла их: через несколько месяцев столица
Византии пала под натиском турок-сельджуков.
Огромную ценность «толикого множества книг» сознавал и Иван IV, прозванный Грозным: библиотека — живая память мира, а ее хранитель по
праву считает себя наследником правителей древности. Не потому ли
великий князь увенчал себя царским титулом? Первый русский царь
двинулся к Казани и Астрахани — в направлении грядущего Байконура. Он
овладел Волгой, не зная, что четыреста лет спустя по реке будут спускаться
огромные самоходные баржи с «изделиями» горьковского и московского
ракетных заводов. Но об этом мог знать Игрок — ближайший советник Ивана
Грозного и единственный человек, имевший свободный доступ к царской
«либерее». Его имя зашифровано в том абзаце первой главы, который
заменил упоминание о рукописях Бэкона: «Тут в государственной библиотеке
обнаружены подлинные рукописи чернокнижника Герберта Аврилакского, десятого века». Монах-алхимик Герберт Аврилакский (Герберт из Орийяка —
если «по-французски») впоследствии стал папой римским Сильвестром II. В
своем знаменитом письме князь Курбский напомнил Ивану Грозному, как
«…пришел один муж, чином пресвитер, именем Сильвестр, пришлец из
Новгорода Великого, стал претить ему от Бога священными писаниями и
строго заклинать его страшным Божьим именем, кроме того, поведал ему о
чудесах, о явлениях, как бы от Бога происшедших».
Русский историк С.Соловьев считал, что поп Сильвестр приобрел
большое влияние на молодого царя: «…душу его исцелил и очистил, развращенный ум исправил». Он же был настоящим инициатором казанского
похода, во время которого Ивану IV было ободряющее видение Св. Димитрия
Прилуцкого.
Четырнадцать лет спустя Сильвестр попал в опалу, и к царю пришлось
подводить нового Игрока. Скорее всего, он был иностранцем — так сказать, иностранным консультантом. В разгар затянувшегося противостояния с
непокорными боярами Иван Грозный перенес свою резиденцию в Вологду, откуда в те времена начинался путь в Англию. Он сделал это по совету
английского посла Дженкинсона, которому чрезвычайно доверял. Вот что
писал очевидец этих событий — французский врач Пьер Мартин де
Ламартиньер: «Царь питал уважение и такое особенное расположение к
королеве Елизавете, что не упускал ни одного случая засвидетельствовать ей
это. Полагаю, что он даже хотел на ней жениться и что когда он приказал
укрепить Вологду и свез туда свои сокровища, у него было намерение —
искать убежище в Англии, если бы обстоятельства довели его до последней