Выстрел, который снес крышу (Колычев) - страница 4

– Такое ощущение, что не я веду следствие, а вы.

– Скажите, а вам никогда не приходилось иметь дело с душевнобольными людьми? – сощурившись, деловито спросила женщина.

– Этого добра везде хватает, что у нас, что у вас… Помню, приходил к нам один товарищ, уверял, что пытался, но так и не смог убить свою тещу. Отрубит, говорит, голову топором, а у нее новая вырастает. Отрубит эту, новая отрастет… Угадайте, куда мы его отправили?

– К нам вы его отправили. Но прежде чем сделать это, вы его допросили. А потом с ним в таком же ключе разговаривали и у нас. Логично?

– Я понимаю, к чему вы клоните. Понял это с самого начала…

– Неприятное это ощущение, когда вас держат за душевнобольного человека?

Эльвира Тимофеевна мило улыбнулась, но взгляд остался холодным и незыблемым, как обледенелая скала.

– Да, но зато приятно иметь дело с человеком, который вызывает такое ощущение, – нашелся Торопов.

Он должен был склонить эту зрелую красавицу на свою сторону. Ему нужно найти убийцу своего шефа, и он должен остаться на территории этой психиатрической лечебницы. Но в статусе гостя, пусть и не самого почетного.

– Особенно если это красивая женщина…

– Если это комплимент, то спасибо, – нехотя отозвалась Эльвира Тимофеевна.

Она поблагодарила его так, как будто он действительно был ее пациентом, причем тронутым на почве сексуальных страданий.

– Но ведь это всего лишь ощущение. А на самом деле я точно знаю, что киллер перелез через забор вашего заведения. Возможно, он до сих пор находится здесь…

– И чем я могу вам помочь?

– Во-первых, я должен связаться с начальством. Во-вторых, я бы хотел остаться здесь, чтобы разобраться с ситуацией, так сказать, на месте…

– Вы так уверены, что ваше начальство согласится с вашим решением?

– В городе произошло заказное убийство, и я единственный, кто пытался преследовать киллера, кто взял его след. И кому, как не мне, заниматься расследованием…

Торопов осекся, споткнувшись о жесткий, как мрамор, взгляд Эльвиры Тимофеевны. Она стояла возле своего стола, холодно смотрела на него и рукой показывала на телефон. Она ясно давала понять, что на какое-то время он мог стать хозяином ее кабинета. А когда Павел Торопов снял с рычага трубку, женщина так же молча вышла в коридор.

2

Пышные кусты шиповника с шорохом качались на ветру, создавая эффект надвигающейся на берег морской волны. Торопов не боялся утонуть в них, но все-таки воспринимал их с опаской. Вчера, преследуя киллера, он опрометчиво нырнул в шиповник, колючая ветка больно хлестнула его по щеке. А если бы в глаз?..

Сейчас, продвигаясь по тропинке, он аккуратно раздвигал ветки, а еще внимательно смотрел под ноги. В нескольких десятках метров от забора шумела шоссейная дорога, может, какой-то водитель совсем недавно побывал под этими кустами. Но все чисто, и можно не опасаться за санитара, с отрешенно-пренебрежительным видом шедшего позади. Вид у этого щекастого здоровяка был настолько глупым, что Павлу казалось, будто в медперсонал диспансера его взяли из числа бывших пациентов. Бывают же тихопомешанные олигофрены, не представляющие особой опасности для общества. Так это или нет, но Торопов почувствовал вдруг обязанность заботиться об этом парне. А может, Эльвира Тимофеевна внушила ему это чувство, когда навязывала сопровождение? Ведь он был благодарен ей за то, что ему позволили вести расследование.