И — это — жизнь? — Дашка вновь подсекла, и стала вытаскивать кого-то. Леска натянулась, ее стало водить и потягивать вглубь. — Ты хочешь сказать — так должен жить нормальный человек?
— Не, ну а как?! Я ж все понимаю, накосячил я много, но все, больше ни-ни… Что, скажешь — так как я решил — так мол люди не живут?
— Люди… Как люди живут… или не совсем люди — ты скоро узнаешь… — Дашка старательно выводила к поверхности рыбу — вот уж и чешуя блестнула у поверхности — Вот только — может быть, хотя бы на этот раз ты попытаешься жить как человек? По настоящему?
— Это как? Чет я тебя не понимаю.
— А я и вижу… ну, ничего — скоро все поймешь… наверное — Дашка наконец вытащила свой улов — молодая, сильная форелька, грамм на семьсот, подержала ее в руке, любуясь — и, описав дугу, в радуге от брызг, форель нырнула в воду, торпедой с места уйдя в темноту.
— Ээээ, слышь — че ты их выбрасываешь-то? На уху бы пошли…
— Уху? Обойдешься ты. Рановато тебе еще здешней ухи пробовать. Успеешь. Не наработал еще.
— А… это… точно — а где мы? — я заполошно огляделся… чорт, даже не огляделся, а как-то… в общем, ясно — это наша речка, скалистые бережка, вон перекат, а за поворотом — развалины финской еще плотины и ржавая крыльчатка от турбинки… странно — как я ее отсюда увидел? Это ж за поворотом… я и озеро отсюда вижу — а до него полкилометра и перекат с мостом… я че, бухой, что ли?
— Где мы? — насмешливо спросила Дашка — Да ты, дружок, совсем похоже расслабился. И мозг расслабил… и булки. Ты-то — там, где и должен быть — в полной жопе.
— А? Че, какая жопа? Мне ваще-то неплохо, и все путем. Вот ща тоже удочку возьму, и наловлю, уху сбацаем, вон костерок-то разгорелся. И на солнышке так хорошо, и пахнет тут приятно, хвоей и солнцем. И вообще, все у меня заебись.
— Эх, Леха, Леха — Дашка с сожалением посмотрела на меня — Если все заебись, чего же ты валяешься тут?
— Я…? Валяюсь? Почему валяюсь? — блин, и точно, я же почему-то лежу на большущем плоском каменном лбе, прижавшись щекой к нему. Камень почему-то какой-то слишком уж прохладный, и очень-очень гладкий. И пахнет неправильно. Не мхом, водой и гранитом. А пылью. Дурацкий какой-то камень. Сразу настроение испортилось. Весь день вокруг потускнел, поблек. Словно отодвинулся куда-то. Летние запахи счастья пропали. И вообще потемнело. Дашка, оказавшись рядом, пихнула в бок.
— Вставай! Слышь! — она наклонилась надо мной, и дернула за плечо — Вставай, падла!
От нее пахло перегаром и дешевым одеколоном.
— Вставай, падла! — новый тычок в бок — Аааа, сука! Ща я тя…