И попытаются понять, имеют ли те какое-то отношение к интересующим нас людям. Быть может, они сами и организовали группу, получив заказ откуда-то, и пытаются влиять на власть? Нам же с Марго предписывалось заняться подозрительными иностранцами. Под видом журналистов, продавцов антиквариата или кого-то еще, по нашему выбору.
Все необходимые документы Параманис брался обеспечить. Хотя в них не было необходимости. Мои корочки были со мной. Обе наши пары должны были сотрудничать с Верой и проверять всю ту информацию, которую она, как антенна, могла почерпнуть в энергетических потоках Москвы, после того как Маргарита настроит ее на соответствующую волну. Параманис излагал все это бесстрастно, спокойно, оглядывая нас своими холодными голубыми глазами. Видимо, ожидая возражений или вопросов. Но возражений или вопросов не последовало. Все было и так понятно.
Непонятно было только одно: как наша маленькая группа справится с таким ответственным заданием. Но видимо, Параманис считал, что натаскали нас достаточно хорошо. При этом наш поэтического вида куратор предупредил, что в работе нам не стоит полагаться на помощь спецслужб или милиции. Мы все должны делать на свой страх и риск. Никто не должен знать, что группа Zetta приступила к выполнению боевого задания. Меня подмывало сказать, что о нашей группе и так знают все кому не лень. Или, по крайней мере, все, кто интересуется этим вопросом. Но я не сказал. Зачем портить человеку настроение?
Завершая свое проникновенное выступление, Параманис предупредил, что мне, как журналисту, придется также прочитывать московскую прессу на предмет статей или информации о любом необычном событии в Москве, которое можно будет связать с деятельностью наших противников. И что каждое утро специальный курьер будет доставлять на нашу конспиративную квартиру с десяток газет. Я чуть не потребовал дополнительную плату за это. Терпеть не могу читать газет. Но потом решил, что платы все равно не дождаться, так что умнее снова промолчать. Параманис также поставил нас всех в известность, что по утрам мы будем проводить оперативные совещания, на которых будут обсуждаться итоги предыдущего дня и планы на текущий день. С этим сообщением он и закруглился, поинтересовавшись, есть ли к нему вопросы. Вопросов не было, не считая чисто шекспировского: быть или не быть. Но это был вопрос не к нему.
Точно к концу речи шефа в дверь постучали, как будто кто-то хронометрировал его выступление, и два дюжих молодца завезли несколько ящиков с продуктами, сигареты и еще много чего по мелочи. В «Крестном отце» Пьюзо то же самое делал клан, когда собирался лечь на матрасы и объявить войну другому клану. Так что я почувствовал себя как на войне.