Юноша работал без перерыва до самого обеда. Но потому ли, что он вносил в свою работу слишком много рвения, или, быть может, недостаточно подкрепился с утра, он вдруг как-то сразу выдохся и ослаб, что тотчас же заметил старший в бригаде.
— Нет, ты в пудлинговщики не годишься, — сказал он. — Лучше сейчас же просись в другой цех, а то потом поздно будет.
Шварц стал уверять его, что это случайная усталость, которая скоро пройдёт, и что он может пудлинговать не хуже всякого другого. Тем не менее бригадир счёл нужным доложить начальству, и молодого рабочего тотчас же вызвали к старшему инженеру.
Инженер тщательно проверил его документы и, покачав головой, сурово спросил:
— Разве вы пудлинговщиком работали в Бруклине?
Шварц в смущении опустил глаза.
— Я уж вам сознаюсь, что я работал литейщиком… Хотел заработать побольше, вот и решил пойти в пудлинговщики.
— Вот все вы так, — с досадой сказал инженер, пожимая плечами. — В двадцать пять лет вы хотите делать работу, которая и в тридцать пять не всякому под силу… Хороший ли вы литейщик по крайней мере?
— Последние два месяца я числился по первому разряду.
— Незачем вам было уходить оттуда. Здесь вы начнёте с третьего. И ещё будьте довольны, что вам дают возможность перейти в другой цех.
Инженер черкнул несколько слов на пропуске, связался с конторой по проволочному телеграфу и, обратившись к Шварцу, сказал:
— Верните ваш жетон, выходите из цеха и отправляйтесь прямо в сектор «О», в контору старшего инженера. Он предупреждён.
У ворот сектора «О» Шварцу снова пришлось пройти через все те формальности, какие он преодолел, чтобы попасть сюда.
Его опросили, прежде чем впустить, потом направили к мастеру, и тот сам проводил его в литейный цех.
Здесь работа была более спокойная и не такая напряжённая.
— Это у нас малый цех, — сказал мастер, — мы отливаем здесь только сорокадвухмиллиметровые пушки. К отливке больших орудий допускаются только рабочие первого разряда.
«Малый» цех имел сто пятьдесят метров в длину и шестьдесят пять в ширину. В нём, по беглому подсчёту Шварца, помещалось по меньшей мере шестьсот тиглей, установленных в зависимости от их размеров по четыре, по восемь и двенадцать штук в печах, расположенных вдоль стен.
Посредине, во всю длину цеха, шло продольное углубление, где стояли готовые формы, куда поступала расплавленная сталь. По обе стороны углубления тянулись рельсы, по которым двигался подъёмный кран, подавая и забирая эти огромные массы металла. Как и в пудлинговом цеху, с одного конца по путям прибывали составы, гружённые сталью, с другого увозили только что отлитые пушки. Возле каждой формы стоял рабочий с железным прутом в руках, наблюдавший за плавкой в тиглях. Все эти операции, которые были знакомы Шварцу по другим заводам, здесь были доведены до совершенства.