И в этот момент я полностью увидела отражение своего архетипа. Это был призрачный ягуар, совершенно белый, если не считать уродливого багрового пятна на правой половине морды.
Вот какая «фантазия» была извлечена из моего сознания. Вот чем Джелка «любовался» всю ночь.
Никогда больше я не просила его о встрече, избегала в коридорах. И облегченно вздохнула, когда он, закончив Академию, получил назначение и улетел.
Спустя час после начала полета на горизонте замаячили южные горы — сначала травянистые холмы, потом лесистые склоны и, наконец, увенчанные снежными шапками пики. С геологической точки зрения это были молодые горы с остроконечными утесами, еще не сглаженными эрозией. Восхождение на такую гору может доставить удовольствие — если есть достойный попутчик…
Стоп. Хватит об этом. Я устала страдать.
Поглаживая щеку, я искала взглядом первую примету местности, о которой рассказывали Чи и Сил. Мы летели слепо, без карты, и запросто могли промахнуться мимо цели на несколько сот километров. Тем не менее я нашла то, что искала, спустя всего полчаса полета над холмами — долину гейзеров и горячих источников, окутанную паром так плотно, что он был виден с расстояния тридцать километров. Дальше все оказалось проще простого: вверх по течению реки, извивающейся между холмами и берущей начало в горах. Спустя несколько минут я приказала самолету:
— Приземлись, где сможешь… в безопасном месте.
Потом все пошло без задержек. «Жаворонок» мог приземляться вертикально и опустился рядом с рекой, вдоль которой мы летели, всего в полукилометре от входа в город Чи и Сил. Самого входа мы, конечно, не видели — как и все на Мелаквине, он был хорошо укрыт, — но я не сомневалась, что мы сели там, где надо.
— Какая странная местность, — сказала Весло, когда мы выбрались из кабины. — Очень высоко.
— Ты никогда прежде не видела гор?
— Ох, я видела множество гор, — поспешно ответила она. — Я не из тех, кто никогда не видел гор. — Чтобы подчеркнуть свою искушенность в этом вопросе, она с видом пресыщения взмахнула рукой. — Я видела горы гораздо лучше этих. Более остроконечные, более заснеженные. И они не загораживали вид так противно. Эти горы очень мрачные, правда?
Я не отвечала. Место нашего приземления было залито тенью, что резко контрастировало с ярким солнечным светом, в котором мы утопали во время полета; тем не менее особого неприятия местность не вызывала. Снег на четырех ближайших пиках все еще сверкал в лучах заходящего солнца, и всю долину заливал мягкий отраженный свет. Тишину и спокойствие вокруг нарушали лишь журчанье реки и «тик-тик-тик» охлаждающихся двигателей «жаворонка».