— Они ведут себя так, словно охраняют оборотня, — задумчиво произнесла Иссиана. — А это значит, он в нашем отряде.
— Почему же тогда твоя магия не смогла его выявить, дриада? Ты же испытывала каждого жезлом. Или снова будешь говорить, что тень Древа растет, а эльфийская магия слабеет? — прищурилась было Тиаль, но вспомнила, что то же самое говорили в каждом лесу.
Иссиана молча подняла листок, упавший с клена, под которым они расположились. Его алые, как волосы Тиаль, кончики были совершенно сухими. Дриады искали гниль в древах, а тем временем рощи стали засыхать — что-то высасывало их соки, и под ногами все чаще слышался шорох сухих листьев и хруст сломанных ветром веток. Дриада, глядя на лист, вытерла слезу, и Тиаль мгновенно оставила закравшиеся было подозрения. Но этой влагой не излечишь Леса…
— Если мы не доберемся до Посоха Духа, наш конец близок, — вздохнула теург. — Только вот боюсь, что нежить не даст. Как же раскрыть оборотня среди нас, если он не выдал себя даже в битве в лесу Вереска? В отряде начинается взаимное недоверие, а нет ничего хуже, когда не можешь доверять товарищу в бою и ждешь удара в спину.
Иссиана приняла последнюю фразу на свой счет.
— Как только лорд вернется, я покину вас, Тиаль, — холодно произнесла она. — Мне нельзя долго без моего дерева.
— Даагона нет слишком долго! — не выдержала теург. — Неужели даже Хоэрин не смог поставить его на ноги? Он же сказал: раны не смертельные.
— Пока еще нет. Но они могут стать смертельными, — тихо сказала дриада. — Могут, если лорд не переборет магию проклятого меча. Боюсь, он не доживет до того дня, когда эльфы найдут Посох Духа. Тогда Альянсу придется сжечь древо Эрсетеа, потому что оно потянется к его сыну, блуждающему корню. А если они его сожгут, твоего мальчика уже ничто не сможет защитить от Древа Смерти. Он перевоплотится.
Тиаль, оперев локти в колени, опустила лоб в сцепленные ладони. Теург клана Гаэтер не может позволить себе плакать. И не может позволить себе ненавидеть.
Эоста тоже не могла спать, хотя мышцы непривычных к длинным походам ног сводило от боли. Пока было светло, девушка плела новую сетку для сферы лорда — лоза быстро пересыхала, ломалась, и эльфийка боялась потерять артефакт.
После боя в лесу Вереска Тиаль не стала забирать у нее сферу. Она окинула пророчицу долгим взглядом и вдруг улыбнулась: «Лорд в тебе не ошибся. Кому попало его кристалл силы не откликнется. Храни его».
Увлеченная работой Эоста вздрогнула, когда веточка, за которой она потянулась, сама прыгнула в ладонь. Подняв глаза, эльфийка встретилась с озабоченным взглядом юнита Кимерта. Воинская доблесть для эльфов не могла искупить запятнанную честь, поэтому с бывшим стражем по-прежнему мало кто желал общаться, и он чувствовал себя в отряде изгоем.