Был последний, пятый, этаж. Прекрасно осознавая, что могу разбиться насмерть, все же не мешкая, я опустила ноги за подоконник, и оттолкнулась от него двумя руками. Приготовившись к тому, что маневр, скорее всего, не удастся. Почти сочувствуя беднягам, которым с отвращением придется соскребать мой расплющенный трупик с мощенной мостовой.
Внизу, чуть справа, двумя этажами ниже, виднелась плоская крыша соседнего здания. На неё, собственно, и был весь расчет и все надежды.
Надежда оправдалась. Едва не сорвавшись, мне удалось, балансируя на самом краю, удержаться на обледеневшей медной крыше.
Ветер обжигал лицо, сбивал с дыхания.
Новый отчаянный прыжок. Я не разбилась только благодаря огромному сугробу, наметенному у стены. Обернувшись ледяной подушкой, он смягчил удар.
Выбежав на Площадь Трех Дев, черт его знает почему носящей такое название, не долго раздумывая, влетела в седло случайно попавшейся под ноги гнедой лошади. Зверюга вздыбилась, перебирая копытами. Изо всех сил, стремясь выбросить из седла дерзкого седока.
Чувствуя, что умениями наездника зверя не покорить, я призвала Силу. От рук побежали искры. Лошадь жалобно заржала и понеслась с места в карьер. С немыслимой скоростью, Пламенная Сила подарила невидимые крылья. Мы летели в одной упряжке с ветром. Наперегонки с Серой Госпожой.
На мгновение показалось, что обгоняем. Уходим! И есть шанс вырваться.
Только мгновение…
Воздух вероломно обернулся стеной, в которую мы всадились со всего размаха.
Дух занялся. Небо перевернулось. Но каким-то чудом я все же не сломила хребет. Себе.
Чего, увы, нельзя было сказать о лошади. С чутких, тонких бархатистых губ в снег летела клочьями пена. Карие глаза закатывались. Животное надрывно хрипело. Бока ходили ходуном, пропуская в разорванные легкие воздух.
Я сделала шаг назад, дрожа всем телом. Изо рта вырывались белые облачка пара и застывали в воздухе, соединяясь с кружащимися, отливающими слабой зеленью, снежинками.
Мужской силуэт сплелся из кружащихся вихрем снежинок — черно-синий на фоне бело-зеленой мути. Клинок, изрезавший ткань реальности — Стальная Крыса. Воздушные потоки развивали его длинные волосы и фалды плаща.
— Добрый вечер, Одиф*фэ, — вежливо поклонился противник.
Мужчина рассматривал меня с настороженным любопытством, с каким изучают опасное хищное животное редкой породы. Потянувшись к внутреннему карману, достал сигарету и затянулся ядовитым едким дымом:
— Кто ты? — в очередной раз сорвалось с его губ.
— Хозяин называл меня Красный Цветком.
— Мокирол*лэ?
— Что? — нахмурилась я.