Сергеев почувствовал, что водка становится просто водой, что легкий хмель, окутавший виски от нескольких рюмок, выпитых на голодный желудок, исчез, как и не было его.
Вагонные колеса стучали на стыках, в стопках плескалась патриотичная до «не могу» горилка, трясся мелко густой куриный жирок в разорванной птичьей груди, за стеклами проносились скупо освещенные перроны небольших станций.
Поезд шел на Львов.
В Хмельницком, когда Михаил с захмелевшим соседом вышли покурить на платформу, к вагону прошествовали двое, но не вошли вовнутрь, а стали осторонь: закурили, поглядывая из-под полей филерских шляп, и остались стоять в отдалении, делая вид, что непринужденно беседуют. Мелкого сложения проводник, тот самый, что водил патруль по вагону, так и замер возле ступеней, натирая до блеска ручку откидной площадки несвежей тряпкой. С виду происходящее его тоже не касалось.
Значит, Рома сообщение получил, с облегчением подумал Сергеев, и на всякий пожарный решил приставить ко мне филеров. Хотелось, конечно, прибыть во Львов инкогнито и самому решать, видеться с Шалаем или нет, да не судьба. Но и не самый плохой вариант. Мне-то что? Я же не львовскую Оперу взрывать еду, мне как раз Рома и нужен, если честно говорить. Неплохо было бы отыскать ему альтернативу по эту сторону границы, но на сегодня альтернативы нет. И не предвидится: больно уж Роман Иванович все стройно выстроил.
Быть серым кардиналом при слабом короле – это то, о чем Рома мечтал с самого детства. Стецкив, конечно, тоже фигура, но так уж получилось, что кругом должен. Полякам – за то, что державу вручили. Россиянам – за то, что державу не отобрали. И, что самое главное, Шалаю, который всю кухню организовал и внимательно приглядывает за тем, чтобы у новоявленного гетмана власть из зубов не выхватили. Потому что охочих до власти много, а свободных земель для самореализации не осталось. И тот, кто хочет порулить отдельной страной, должен ехать подальше. В Африку, например, а в Конфедерации ему делать нечего.
Амен.
И с этим рекомендуется смириться. А для непонятливых есть Роман Иванович и его опричники, есть отряды национальной самообороны, есть какая-никакая, но армия, пусть к войне с внешним противником неспособная, зато вполне пригодная для того, чтобы внутри страны не допустить изменения «status quo».
Филеры поднялись в вагон сразу за Сергеевым и его попутчиком. Сюда по звукам, проводник устроил их в одном из купе вначале коридора, пустующем от самой Белой Церкви.
– Видал? – спросил сосед, кивая в темный проем дверей. – Два красавца! Давно во Львове не был?